Полный список существ+описание

Грант - В английском фольклоре оборотень, который чаще всего является смертным под видом лошади. При этом ходит он на задних ногах, а его глаза пышут пламенем. Грант - городской фейри, его часто можно увидеть на улице, в полдень или ближе к закату Встреча с грантом предвещает несчастье - пожар или что-нибудь еще в том же духе.


Гремлины - "маленькие мохнатые существа. Бояться света и воды. Если на них попадет вода то они становятся злобливы. Их нельзя кормить после 12 ночи потому что от этого они начинают размножаться методом деления, но все последующие собраться первого гремлина рождаются злобными и начинают пакостить людям." - так их описывают в одноименном американском фильме "Гремлины" и "Гремлины-2". В английском же фольклоре действительно есть настоящие гремлины, правда они отнюдь не мягкие и пушистые, а очень зловредные существа, ненавистники техники. С первой мировой войны все неполадки в технике, начиная от велосипедов и кончая космическими кораблями, приписывают гремлинам.
Гремлины ненавидят технику и всячески вредят людям, которые ей пользуются. Внешне они сильнее всего напоминают помесь кролика с бультерьером; ростом около 20 дюймов, одеты обычно в зеленые брюки и красные куртки. У них перепончатые лапы, которыми они ступают очень тихо, почти неслышно. К людям гремлины относятся достаточно дружелюбно, устраивают пакости скорее из озорства, чем из желания досадить.
Гремлин - вымышленное вредное существо.

Понятие Gremlins как ответственный за саботаж самолета сначала зарегистрировано среди авиаторов британской ВВС Великобритании во время Второй мировой войны История попыталась объяснить несчастные случаи, которые часто происходили во время их полетов.

Грёза - Нечистая сила; видение, привидение ; мираж.
Упоминание о грезе встречается в заонежской быличке. Она повествует о парне, убежденном в том, что девушка, которую не выдают за него замуж, приходит к нему по ночам. Однако девушку эту никто, кроме него, увидеть не может: " Ну мать и пошла по ворожеям. Одна ворожея говорит ей: "Это он в грезу влюбился, в нечистую силу. Возьми девять пачек иголок, да понатыкай от порога ему до кровати, да все иголки крестом зааминь. Она как наколется, подаст голос человеческий, тогда и пропадет".
Да и купила мать девять пачек иголок, да понатыкала от порога до кровати, острым концом вверх. Ночью-то он лежит да поджидает, а мать не спит - слушает. Вдруг, как дверь открылась, ступила та через порог, да как закричит, ступила второй, да как зплачет, завопит ""Ах, ты, говорит, осудник негодный, я тебя все одно сгублю!" И пропала. А на другой день, вдруг, как вдарило что-то в угол, так угол и рассеялся. Выбегли, а там ребенок лежит раздернут, да весь окровавленный. Это греза его об угол и раздернула. Да не настоящий ребенок это, а нечиста сила. Такая быть это была."

Гримы - по средневековым европейским поверьям обитали на всей территории Европы. Чаще всего их можно увидеть на старых кладбищах, расположенных вблизи церквей. Поэтому страшных существ ещё называют церковными гримами.
Эти монстры могут принимать разнообразные обличья, но чаще всего они превращаются в огромных собак с угольно-черной шерстью и светящимися в темноте глазами. Увидеть страшилищ можно только в дождливую или пасмурную погоду, обычно они появляются на кладбище ближе к вечеру, а также днём во время похорон.
Любимое занятие гримов – наводить ужас на людей. Они часто воют под окнами заболевших людей, предвещая их скорую кончину. Нередко какой-нибудь грим, не боящийся высоты, забирается ночью на церковную колокольню и начинает звонить во все колокола, что в народе считается очень нехорошей приметой.
Во время похорон неподалеку от вырытой могилы можно заметить большого черного пса, внимательно наблюдающего за происходящим. По его внешнему виду некоторые люди предсказывают, куда попадёт душа умершего: в рай или в ад. Мудрый человек никогда не испугается грима, поскольку это существо не сможет причинить вреда.

Гримтурсы - скандинавская мифология (Хримтурсы)- ледяные гиганты. Ведут свой род от великана Имира .Они первыми населяли мир, предшественники не только людей, но и богов.Первый гримтурс или как их еще называют. Инеистый великан, появился на свет из брызг мирового океана. Инеистые великаны наделены великой мудростью. Бельторн дает богу Одину магические руны: впоследствии Один советуется с головой великана Мимира и черпает мудрость из медового источника, которым владеет великан. От Гримтурсов - инеистых великанов ведут свой род йотуны и тролли.
Так же в европейском фольклоре есть гримтурсы это - ледяные гиганты живущие в горах. Очень опасаются расколоться при падении с горы? так как им это грозит смертью.

Грифон - крылатые чудовища с львиным туловищем и головой орла, стражи золота в разных мифологиях. Грифоны, грифы , в греческой мифологии чудовищные птицы с орлиным клювом и телом льва; они. - «собаки Зевса» - стерегут золото в стране гипербореев, охраняя его от одноглазых аримаспов (Aeschyl. Prom. 803 след.). Среди сказочных обитателей севера - исседонов, аримаспов, гипербореев, Геродот упоминает и Грифонов (Herodot. IV 13).
Свои грифоны есть и в славянской мифологии. В частности известно, что они охраняют сокровища Рипейских гор. От крика Грифона вянут цветы и жухнет трава, а если есть кто живой то все мертвыми падают.

Глаза у грифона с золотым отливом. Голова по размеру напоминала голову волка с огромным устрашающего вида клювом в фут длинной. Крылья со странным вторым суставом, чтобы удобнее было их складывать.
В славянской мифологии все подходы к Ирийскому саду , Алатырской горе и яблоня с золотыми яблоками.стерегут грифоны, василиски. Кто эти золотые яблочки попробует - тот получит вечную молодость и власть над Вселенной. А саму яблоню с золотыми яблоками стережет дракон Ладон. Ни пешему, ни конному нет сюда прохода.
Грифон был известен еще в Египте 3300 г. до н.э и является возможно еще более древним. Плини полагал, что Грифон прибыл из Северной России; Аешилус думал, что они произошли в Эфиопии; и Балфинч написал, что их родной страной была Индия. Геродот сказал, что легенды о Грифонах прибыли из Issedonians, который жил вне Уральских Гор.
Аелиэн сказал, что крылья Грифона были белыми, а их шеи расцвечены синими перьями. Когти Грифона были особенно ценны, поскольку считалось что они могли изменять цвет в присутствии яда, поэтому их следовало класть в сосуды для питья правителей.
Поскольку льва считали "Королем животных" и орла "Королем Воздуха", Грифон был особенно влиятельным и величественным существом.

Классические и геральдические Грифоны - мужчского и женского вида. "Мужской" Грифон, названный Кейхонг, в единственной английской геральдическая рукописи, является аномалией, которая принадлежит строго последней фазе английской геральдики

Гуль, Гул, Гули (ghul ) в мусульманской мифологии - злой дух -, джинни- оборотень, обитает по поверью в Средней и Малой Азии, в пустыне, подстерегая одиноких путников, убивая и пожирая их, потому как питается только свежей мертвечиной, а в пустыне такой пищи не особо много. Имеет вид страшного чудовища, но иногда является путникам в образе женщины. Существо также охотится на маленьких детей, ест мертвых и грабит могилы. Из-за последней привычки слово гуль иногда используется применительно к обычному человеку, промышляющему грабежами могил. Термин был также использован, чтобы описать каннибалов.
Представления о Гули восходят к домусульманским мифологическим представлениям древних арабов; они упоминаются, в частности, в поэме Тааббаты Шаррана (6 в. н. э.). Образ Гули получил широкое распространение в фольклоре. Мужской аналог Гули носит название "кутруб".

Гурии - хурии (араб. hur, «черноокие»),в мусульманской мифологии - обитальницы Рая, вечно юные и ослепительно красивые девы. Они становятся женами погибших героев и просто достойных людей. (По своим функциям очень схожи со скандинавскими валькириями)
Вместе с праведниками населяющие джанну (рай). В Коране Гурии называются «супругами чистыми» (2: 23, 3:13, 4:60), т. е. лишёнными как телесных, так и духовных недостатков. Их не коснулся ни человек, ни джинн (55:56, 74). Сравнимые красотой с яхонтами и жемчугами, они сокрыты в шатрах; «и сделал их (аллах) девственницами, мужелюбящими, сверстницами»
Комментаторы указывают, что Гурии предоставляются в качестве супруг обитающим в раю праведникам на сроки, зависящие от числа благочестивых поступков последних, причём Гурии всегда остаются девственницами. Земные супруги, если они вели праведную жизнь, также живут в раю со своими мужьями. При этом супруги небесные имеют тот же возраст, что и праведники. Согласно комментарию ал-Байдави, им всем по 33 года.
Многие комментаторы толкуют коранические термины «супруги», «пир» и другие как метафоры, знаки райских блаженств. Позднее предание описывает Гурий как существ, созданных из шафрана, мускуса, амбры и камфары. Они почти прозрачны и благоуханны, живут во дворцах, украшены драгоценностями. На груди у каждой написано имя аллаха и имя её супруга.

Дайтьи - в древнеиндийской мифологии грозные демоны - асуры, вступающие в постоянные сражения с богами, сыновьямиАдити, за власть над миром. Дайтьи происходили от шестого сына БрахмыКашьяпы и дочери Дакши Дити. Царем всех асуров был старший сын Дити демон Хираньякшипу.


Дандан (перс. «зуб») – мифическое подводное чудовище. Это самые большие рыбы по размерам и самые жестокие враги детей моря. «Телом эта рыба больше, чем животные суши, которые существуют… и если бы она увидела верблюда или слона, она бы, наверно, его проглотила». В море их живёт огромное множество, а едят они животных моря. Никого так сильно не боится в море дандан, как сыновей Адама, потому что если он съест сына Адама, он умрёт. Также данданы умирают, заслышав крик сына Адама. Жир же из их печени позволяет людям ходить под водой, не утопая.
«…И Абдаллах земной молвил: «Боюсь, что, когда я спущусь с тобой на дно, мне повстречается рыба такого вида и съест меня». – «Не бойся» - ответил Абдаллах морской. – Когда дандан тебя увидит, он узнает, что ты сын Адама, и испугается тебя и убежит. Он никого так не боится в море, как сынов Адама, ибо, если он съест сына Адама, - это смертоносный яд для рыб, и мы собираем жир их печени только благодаря сынам Адама. Когда кто-нибудь из них падает в море и тонет, его облик меняется, и мясо его иногда распадается на куски, и дандан съедает его, так как думает, что это одно из морских животных, и умирает. И мы находим его мертвым, и берём жир его печени, и смазываем им наше тело, и ходим по морю. В каком бы месте ни был сын Адама, и будь там сто, или двести, или тысяча, или больше рыб дандан, они, услышав крик сына Адама, сейчас же умирают, и ни одна из них не может сдвинуться с места»…
…и Абдаллах земной пошёл по склону этой горы, и не успел он опомниться, как услышал великий крик. И он обернулся и увидел что-то черное, спускавшееся на него с этой горы (а оно было величиной с верблюда или больше) и кричавшее, и он спросил морского: «Что это такое, о брат мой?». И морской сказал: «Это дандан. Он спускается, преследуя меня, и хочет меня съесть. Крикни на него, о брат мой, прежде чем он дошёл до нас, а то он меня утащит и съест». И Абдаллах земной крикнул, и вдруг дандан упал мертвый. И когда рыбак увидел, что рыба мертва, он воскликнул: «Слава Аллаху! Хвала ему за то, что я не ударил дандана мечом или ножом. Как это, при всей величине этой твари, она не вынесла моего крика и умерла?» - «Не удивляйся, - сказал Абдаллах морской, - клянусь Аллахом, о брат мой, если бы этих рыб была тысяча или две тысячи, они не вынесли бы одного крика сына Адама»…»

Данни - в северных областях Англии на болотах и затопленных участках равнин нередко можно встретить озорного оборотня под названием данни. Считается, что данни – это душа деревенского вора, которого выследили односельчане и забили насмерть на месте преступления. Поскольку к тому времени воришка успел немало награбить, его дух продолжает бродить по земле, не находя покоя из-за утерянного богатства.
Это существо чаще всего появляется в облике лошади, иногда оно может притвориться ослом. Реже данни принимает внешность человека. Оборотень с огромным удовольствием разыгрывает ничего не подозревающих путников, иногда подшучивая над ними довольно жестоко.
Приняв данни за лошадь, отбившуюся от табуна, человек нередко надевает на него седло и садится верхом. Последствия такого поступка могут быть следующими: проскакав небольшое расстояние, оборотень сбрасывает седока на навозную кучу или в глубокую грязную лужу. Пребывая в добром расположении духа, данни нередко помогает людям: приводит домой потерявшихся детей, ухаживает за больными, освобождает лесных животных, по неосторожности попавших в капканы.
Существует легенда о простом крестьянине, который поймал данни, обернувшегося лошадью, и запряг в плуг. Не успел он вспахать даже одну борозду, как лошадь вырвалась из упряжи и с диким смехом помчалась к реке, а потом на полном скаку нырнула в воду.

Дворовой -Домашний дух, обитавший во дворе у древний славян
Различались два вида домовых. Одним был доможил , обитавший в углу за печью, вторым считался дворовой, живший вне избы (иногда черты того и другого объединялись в одном образе).
Дворовой являлся покровителем домашнего скота. Тем неменее, его относили к злым духам и сближали по природе с овинником или банником. Вописании дворового соединились традиционные черты домового и свойства оборотня, взятые из христианской демонологии. Внешне дворовой описывался похожим на человека, но с куриными, козлиными или кошачьими ногами. Это не случайно. Любимым животным дворового являлись кошка или кот. Отожествление дворового и кошки видно из следующей загадки: "Как у нас-то дворовой ходит с чёрной головой, носит шубку бархатну, у него-то глаза огненные, нос курнос, усы торчком, утки чутки, ножки прытки, кохти цепки. Днем на солнышке лежит, чудны сказки говорит, ночью бродит, на охоту ходит". Иногда дворовой предстает в сложном образе чудовища: "Немного кошки побольше. Да и тулово похоже на кошкино, а хвоста нет. Голова как у человека, нос горбатый-прегорбатый, глаза большущие, красные, как огонь, а над ними брови черные, большие, рот широкущий, а в нем два ряда черных зубов, язык красный и шероховатый, руки как у человека, только кохти загнутые. Весь Оброс шерстью, вроде как серая кошка, а ноги человеческие". Встречаются так же описания дворового, где он похож на змею с петушиной головой и гребнем. По ночам он мог принимать облик хозяина дома.
Местопребыванием дворового являлась специально подвешенная сосновая или еловая ветка с густо разросшейся хвоей ("ведьмина метла"').
Связанные с дворовым обычаи носили охранительный характер: запрещалось оставаться на ночь как в бане, так и в овине; на двор не разрешалось пускать посторонних животных, поскольку дворовой мог принять их облик .
Поскольку дворовой являлся ночным Существом, он не любил ничего светлого. Поэтому при покупке белой лошади ее вводили во двор задом или через овчинную шубу, разостланную в воротах.
Предполагалось, что временами дворовой начинает пакостить, мучить домашних животных. Тогда прибегали к помощи домового или вешали в конюшне (в хлеве) убитую сороку. Считалось, что она отпугнет злого духа. Дворового всегда старались умилостивить многочисленными подношениями. По большим праздникам ему оставляли угощение, при переезде на новое место почтительно приглашали последовать за семьей так же как и домового.
Как ни просто деревенское хозяйство, как ни мелка, по-видимому, вся обстановка домашнего быта, но одному домовому-доможилу со всем не управиться. Не только у богатого, но у всякого мужика для домового издревле полагаются помощники. Их работа в одних местах не считается за самостоятельную и вся целиком приписывается одному "хозяину". В других же местах умеют догадливо различать труды каждого домашнего духа в отдельности. Домовому-доможилу приданы в помощь: дворовой, банник, овинник (он же и гуменник)и шишимора-кикимора; лешему помогает полевой, водяному - ичетики и шишиги вместе с русалками.
Дворовой-домовой получил свое имя по месту обычного жительства, а но характеру отношений к домовладельцам он причислен к злым духам, и все рассказы о нем сводятся к мучениям тех домашних животных, которых он невзлюбит (всегда и неизменно дружит только с собакой и козлом). Это он устраивает так, то скотина спадает с тела, отбиваясь от корму; он же путает ей гриву, обрезает и общипывает хвост и проч. Это для него всякий хозяин на потолке хлева или конюшни подвешивает убитую сороку, так как дворовой-домовой ненавидит эту сплетницу птицу Это его, наконец, стараются ублажать всякими мерами, предугадывая его желания, угождать его вкусам не держать белых кошек, белых собак и сивых лошадей (соловых и буланых он тоже обижает, а холит и гладит вороных и серых). Если же случится так, что нельзя отказаться от покупки лошадей нелюбимой масти, то их вводят во двор, пригоняя с базара не иначе, как через овчинную шубу, разостланную в воротах шерстью вверх. С особенным вниманием точно так же хозяйки ухаживаю г около новорожденных животных, зная, что дворовой не любит малышей и может либо изломать, либо и вовсе задушит. Поэтому таких новорожденных и стараются всегда унести из хлева и поселяют в избе вместе с ребятами, окружая их таким же попечением, принесенного сейчас же суют головой в устье печи, или, как говорят, "водомляют" (сродняют с домом) На дворе этому домовому не подчинены, одни только куры , у них нмеется свои бог.
При6егая к точно таким же мерам умилостивления дворового, как и домового-доможила, люди не всегда, однако, достигают цели и дворовой точно так же то миролюбив, то, без всяких видимых поводов, начинает проказить, дурить, причиняя постоянные беспокойства, явные убытки в хозяйстве. В таких случаях применяют решительные меры и вместо ласки и убеждений вступают с ним в открытую борьбу и нередко в рукопашную драку.
По вологодским местам, крестьяне, обезумевшие от злых проказ дворовых, тычут навозными вилами в нижние бревна двора с приговором "Boтi тебе, вот тeбe за то то и вот это" . По некоторым местам (например, в Новгородской губернии) догадливый и знающий хозяин запасается ниткой из савана мертвеца, вплетает ее в треххвостую ременную плеть и залепляя воском. В самую полночь, засветив эту нитку и держа ее в левой руке, он идeт во двор и бьет плетью по всем углам хлева и под яслями авось как-нибудь попадет в виновного.
Нередко домохозяева терпят от ссор, какие заводят между собой соседние дворовые, - несчастье, которое нельзя ни отвратить, ни предусмотреть . В Вологодской губернии (в Кадниковском уезде Васьяновской волости) злой "дворонушко" позавидовал своему соседу, доброму "дворовушке", в том, что у того и коровы сыты, и у лошадей шерсть гладка и даже лоснится. Злой провертел дыру в чане, в котором добряк-дворовой возил в полночь с реки воду. Лил добряк, лил воду в чан и все ждал, пока она сровняется с краями, да так и не дождался и с горя на месте повис под нижней тубои лошадки, ледяной сосулькой в виде "маленького человека в шерсти".
Оттуда же (из-под Кадникова) получена и такая повесть (записанная в деревне Куропской как событие 80-х голов прошлого столетия)
"Жила у нас старая девка, незамужняя, звали ее Олькой. Ну, все и ходил к ней дворовушко спать по ночам и всякий раз наплетал ей косу и наказывал "Если ты будешь ее расплетать, да чесать, то я тебя заломаю" Так она и жила не чесала и не мыла головы, и гребня у себя не держала. Только выдумала она выйти замуж, и когда был девичник, пошли девки в баню и ее повели с собой, незамужнюю, старую девку, невесту. В бане стали ее мыть. Начали расплетать косу и долго не могли ее расчесать, так закрепил ее дворовушко. На другое утро надо было венчаться - пришли к невесте, а она в постели лежит мершая, и вся черная. Дворовушко ее и задавил"
Не только в трудах и делах своих дворовои похож на домового, но и внешним видом oн ничем не отличается (так же похож на каждого живого человека, только весь мохнатый). Затем все, что приписывают первому, служит лишь повторением того, что говорят про второго. И примечательно, что во всех подобных рассказах нет противоречий между полученными из северных лесных губерний и теми, которые присланы из черноземной полосы Великороссии (из губерний Орловской, Пензенской и Тамбовской). В сообщениях из этих губернии замечается лишь разница в приемах умилостивления: здесь напластывается наибольшее количество приемов символического характера, с явными признаками древнейшего происхождения. Вот, например, как дарят дворового в Орловской губернии: берут разноцветных лоскутков, овечьей шерсти, мишуры из блесток, хотя бы бумажных, старинную копейку с изображением коня, горбушку хлеба, отрезанную от целого каравая, и несут все это в хлев, и читают молитву:
- Царь дворовой, хозяин домовой, суседушко-доброхотушко! Я тебя дарю-благодарю: скотину прими - попой и накорми.
Этот дар, положенный в ясли, далек по своему характеру от того, который подносят этому же духу на севере, в лесах, - на навозных вилах или на кончике жесткой плети.
Дворовые обязательно полагаются для каждого деревенского двора, как домовой-доможил для каждой избы, и банники для всякой бани, овинники или гуменники для всех без исключения риг и гумен (гумен, открытых со всех сторон, и риг, прикрытых бревенчатыми срубами с непротекающими крышами). Вся эта нечисть - те же домовые, отличные лишь по более злобным свойствам, по месту жительства и по затейным проказам.

Водяной с крюком - Де ман мет де хаак - В Лимбурге, в юго-восточной части Нидерландов, ходят легенды о злом водном духе, называемом "де ман мет де хаак" (человек с крюком). Это уродливый черный человек с бородой из водорослей, у него перепончатые ступни, как у лягушки. Это существо своим крюком затаскивает в воду детей, которые играют неподалеку, и сосет их кровь. По видимому он является далеким родственником водяному и вампиру.


Дженни Зелёные Зубы принадлежит к особой разновидности детских боуги в английском фольклоре – так называемым багам. Фейри-баги обычно очень дружны с родителями маленьких проказливых детей, отгоняют малышей от опасных мест и не разрешают слишком сильно шалить. Нередко родственники пугают детей багами, заставляя своих отпрысков проявлять больше послушания.
Сами Дженни относятся к водяным фейри. Их внешний облик может показаться довольно устрашающим – длинные влажные волосы, распущенные по плечам, большие зелёные клыки, торчащие изо рта, и очень острые блестящие когти.
Согласно легендам, Дженни могут похитить детей, если те часто играют неподалеку от воды, и утащить на самое дно. О приближении Дженни обычно свидетельствует зеленоватая пена, неожиданно появившаяся на спокойной поверхности пруда или другого водоёма. Обычно опасность подстерегает детей, которые бегают по мелководью босиком.
Дженни не обязательно топят малышей – нередко они до крови царапают им ноги своими острыми когтями или просто пугают своим ужасным внешним видом, внезапно высунувшись из воды по пояс и заскрипев огромными зубами.

Демон - злой дух. Само слово "демон" греческого происхождения; оно привнесено в народные поверья христианством и священными книгами ("Новый завет, Старый завет") Среди апологетов II века была распространенна теория происхождения демонов от смешения сынов Божиих, отождествляемых с ангелами, с сынами человеческими (заимствованная из иудейских апокрифических преданий); однако согласно "официально утвердившейся" точке зрения демоны - падшие ангелы.
В народных верованиях демоны видятся исключительно вредоносной силой. Будучи невидимы и недоступны наблюдению, эти духи дают себя знать, правда, не в самом действии, но в последствии его, когда например, необъяснимое, лежащее в воздухе зло повреждает древесные и полевые растения в самом их цвете... С такой же таинственностью заразы дыхание демонов и ангелов производит различные болезни духа посредством умоисступления и позорных и ужасных пожеланий.
Чрезвычайно любят воздушную стихию, но живут и в морях, и в реках, и в горах, и в оврагах.
«Они напоминали людей, но невероятно, чудовищно старых. Их тела иссохлись и скрючились. Кое-где зияли страшные дыры – там, где плоть истлела и рассыпалась в прах. Серая выцветшая кожа сморщилась и рвалась при каждом движении. Но ужасней всего были их лица. Губы исчезли, и черепа, лишенные покров, в отвратительной улыбки скалили длинные черные зубы. Кровь тонкой струйкой бежала из грязно-желтых глаз, капала с гнилых клыков на покрывающуюся все новыми трещинами кожу. Это были Бримбстонские демоны, человекоподобные существа, не живые, но и не мертвые.
Демон - "Черные крылья. Молочно белое лицо и хищно извивающиеся руки, а из перекошенной пасти сверкали
здоровенные клыки. У него были черные глаза с красными зрачками." (М.Успенский. (трилогия про Жихаря)
Демон топнув ногой может провалиться в подземелье, где они очень любят бродить. Таким свойством обладают все европейские и арабские демоны. Обожают есть человечину и пить ихор, а крылья непременно должны быть черными.


Демоны Океании – чудовища, приносящие беду людям: они могут принимать облик гигантских людей, животных, деревьев, причём умеющих ходить.

Джинн, джинны (djinn), в мусульманской мифологии духи, часто злые. В Аравии известны ещё в до-исламскую эпоху как неперсонифицированные божества, которых мекканцы считали родственными аллаху (Коран 37:158) и ставили рядом с ним (6:100); Д. приносили жертву, к ним обращались за помощью (72:6).
Согласно мусульманской традиции, Д. созданы аллахом из бездымного огня и представляют собой воздушные или огненные тела, обладающие разумом. Они могут приобретать любую форму и выполнять любые приказания. Д. связаны с Иблисом, некоторые из них уверовали в Мухаммада. Мусульманская традиция различает три класса Д.: гул, ифрит, силат.
Д. посвящено большое число сочинений мусульманских богословов. Подчинение Д. воле человека составляло одну из проблем, которыми занимались оккультные науки мусульманского средневековья. Рассказы о Д. являются постоянной принадлежностью фольклора народов, исповедовавших ислам; Д. действуют в народных преданиях и верованиях, выступая как пережиточные формы до-мусульманских мифологических представлений.
У палестинских арабов в повседневном быту то и дело прослеживаются следы старых верований, поверий и суеверий, которые возникли задолго до появлёния в VII веке новой эры ислама. Отголоски языческого многобожия и даже обожествления мертвых предметов - анимизма отражаются в вере, например в джиннов. Исламская религия, провозгласившая с первых лет своего существования беспощадную борьбу против всех богов, кроме Аллаха, и сделавшая принцип монотеизма краеугольным камнем, главным принципом мусульманского культа, так ничего и не смогла поделать с целым сонмом второстепенных волшебных существ, которым поклонялись древние арабы прежде и в которых верят по сей день. автор энциклопеди Александрова Анастасия
Выбросив с территории мекканского храма - Каабы всех идолов и кумиров и провозгласив Аллаха единственным богом, первые мусульмане оставили в покое бесов, ифритов и джиннов. Они фигурируют часто и в священной книге ислама - в Коране как существа населяющие мир наравне с людьми и имеющие человеческие черты и человеческую физиологию (См., напр., суру 55, суру 72 и др.).
В представлении простых палестинцев это чрезвычайно разнообразные существа, встречающиеся поистине повсюду. Джинны появляются то в человеческом облике, то как животные (баран, например, или осел), то как неодушевленные предметы Джинном может быть старик, убогая нищенка, ослепительная красавица (правда, в последнем случае она называется "джинния") и даже кувшин с маслом. Палестинки, не открывают сосуд, где хранится масло, после наступления темноты, так как верят, та) в это время власть над ним принадлежит джинну. Если уж приходится открыть крышку, то при этом обязательно надо нашептывать заклинания именем Аллаха. С джиннами часто связывают также черных собак и кошек, которым не рекомендуется мешать идти, куда им вздумается, или пересекать их путь.
Следом древних религиозных воззрений, несомненно, является деление джиннов на добрых и злых. Добрые джинны, как считается, носят зеленые одежды, хотя наиболее благочестивые из них, так называемые "рахманиюн", облачены в белое. Вредоносные же джинны одеваются в красное. Ислам не мог не наложить своего отпечатка на это деление, и с течением времени возникло представление о том, что добрые духи - это мусульмане, а злые - неверные, враги Аллаха. Налицо перенесение земных взглядов на сказочный мир.
Правоверные духи никогда не причиняют людям зло или боль. Но для того, чтобы они смогли проникнуть в дом и оказать помощь его обитателям, в помещениях не должно быть колокольчиков, собак или живописных картин. Там, где подобное условие соблюдено, добрые джинны играют роль домовых: помогают, к примеру, уставшей матери качать колыбель с младенцем. Что касается джиннов неверных, которых называют еще «маджус» ("маги" - очевидный отголосок происходившей некогда борьбы мусульманских идеологов с магами" зороастрийскими священнослужителями), то они, как правило, вредоносны. Те, до кого дотронулся один из них, навсегда носят на лице печать этой встречи: половина лица у них парализована.
В арабском простонародье в Палестине верят, что джинны обитают в развалинах, брошенных домах, в печах и банях, под лестницами, в щелях стен, на деревьях. Молодежь иногда на спор испытывает свою храбрость, в одиночку прогуливаясь после наступления темноты по общепризнанным местам скопления бесовских сил. Джинны появляются преимущественно по ночам, и после захода солнца люди избегают садиться на ступени, а проходя по лестнице, шепчут имя Аллаха. Если ребенок, разыгравшись, шлепнулся на ступеньки, то это место кропят водой или посыпают щепоткой соли.
Кропление водой связано с тем, что джиннов считают порождением адского пламени и в народе называют "нар эс-самум" «огонь ядовитого ветра») или "нар бела дохан" ("огонь без ды-ма"). Говорится об этом ив Коране, где утверждается, что Аллах сотворил джиннов "из чистого огня" (сура 55, аят 14). Поэтому родители не позволяют детям прыгать через костер: в пламени живут духи, которые могут рассердиться и наслать на ребенка порчу - обычно в виде бешенства или падучей. Огонь нельзя заливать водой без предварительного извинения перед джиннами. Палестинцы говорят при этом:
"Ба'д ас-самах, йа сакени-н-нар! («Позвольте-ка, жители пламени!») или-"Ба'д ас-самах, тафрику хатта ля тахри-ку! (Извольтека уйти, а то сгорите!"). В народе искренне верят, что вода как бы "сжигает" духов огня - очень красивая метафора, которая составила бы честь и современному поэту.
Но волшебные существа живут не только в огненной стихии, но и в воде, откуда могут показаться одинокому человеку даже днем. Особенно этим славятся источники, скрытые от прямых лучей солнца - в пещерах, гротах, укромных рощах. Примечательно, что большинство известных и теперь в Палестине "бесовских" источников в древности служили местами поклонения жившим в них языческим духам и богам, как пишет в книге «Возрождение народного наследия» палестинский автор Кимр Сирхан. В доисламские времена духам воды приносили человеческие жертвы, а сейчас приношения ограничиваются цветами и зажженными свечами, как, например, у источника Девы Марии в Иерусалиме. Возле других ключей жгут благовония, подвешивают лампадки. Когда вод а в источнике Джафна в Рамаллахе иссякает с наступлением жаркого сезона, арабские жители окрестных сел – и мусульмане, и христиане – возносят молитвы не Аллаху и не Христу, а "дажиннии", живущей якобы в воде, причем вместе с ними молятся и местный мулла и христиа
С джиннами у палестинских арабов связано множество легенд и сказок, в которых диковинно переплелись христианские, мусульманские и языческие персонажи и верования. Согласно одному такому преданию, прародительница человечества Ева рожала по сорок детей сразу, причем половина из них имела жуткий и устрашающий лик. Не имея ни сил, ни возможностей выкормить все потомство, Ева бросала каждый раз по двадцать самых некрасивых отпрысков, и Адам из жалости попросил бога присмотреть за подкидышами, поселить их под землей и позволять им появляться на поверхности исключительно ночью, когда их симпатичные братья мирно спят. Бог якобы исполнил просьбу Адама, но детишки, превратившись в джиннов и ифритов, стали выходить из-под земли и днем - по пятницам, чтобы показаться Хавве, пока Адам спит.
Эта старинная легенда вызвала к жизни множество предрассудков (кто знает, а может быть, это именно древние предрассудки позже получили свое оправдание в виде связной легенды?). Так, считается, что детей нельзя наказывать накануне пятницы. Детям не позволяют ночью и вечером смотреть в зеркало, чтобы до них оттуда, изза зеркальной поверхности, не могли дотронуться джинны. По ночам, чтобы не рассердить подземных жителей, не полагается мести пол, играть на свирели и свистеть: выполнение таких ограничений, по-видимому, не требует сколь либо значительных усилий над собой.
Некоторые представители рода человеческого. вполне могут общаться с потусторонним миром и даже извлекают из этого общения некую выгоду. Речь идет о знахарях и колдунах, ремесло которых, не исчезнувшее и сейчас в арабских деревнях, прекрасно уживается со строгими исламскими нормами. Некоторые знахари утверждают, что в их власти находятся целые сонмы джиннов и ифритов; которые помогают исцелять болезни и находить украденное. Как ни вспомнить легендарного царя Соломона (для мусульман - Сулеймана ибн Дауда),повелевавшего полчищами джиннов, правда, - не для зарабатывания себе на жизнь исцелением крестьянок или детективным ремеслом. Судя по этому сравнению, профессия повелителя волшебных сил весьма измельчала за последние несколько веков.
Рассказывая о древних обычаях палестинцев, Мухаммед Тоуфик ае-Сохейли в журнале «Таут Филастын» привел один из рецептов сельского знахарства - способ изготовления "приворотного зелья". (Это очень просто и, говорят, надежно). Надо взять кусок лепешки, написать на нем имена "царя джиннов" - вот тут очевидно потребуется обратиться за помощью к колдуну - и растворить лепешку в теплой воде. Этой водой девушка опрыскивает дорогу, по которой часто ходит ее возлюбленный, и дело сделано: если юноша так и не обратит на нее внимания, то он рискует навлечь на себя гнев могущественных джиннов.
Вера в джиннов настолько пронизывает весь быт арабов-палестинцев, что невозможно отыскать что-либо не связанное с нею. Джинны участвуют в еде и питье - еды при этом исчезает несколько больше, чем на самом деле проглотил человек (А вам так не казалось никогда?). Джинны вселяются в больных. В теле женщины может поселиться бес мужского пола, а мужчины - женского, и взаимодействие двух противоположных начал в одном организме вызывает, согласно представлениям и народных врачевателей, спазмы, судороги, припадки или просто повышение температуры. Пропажу вещей в доме тоже приписывают нечистой силе, а если утерянная вещь находится, то говорят, что джинны брада ее взаймы, на время. Они же бывают виноваты в том, что человек теряет дорогу - его "водят" те же джинны.
Вера в волшебные силы в виде джиннов, ифритов и других бесов у палестинцев, особенно в простом народе, довольно распространена. Эта жизнестойкость фольклорных мотивов объясняется еще и желанием (чаще всего неосознанным) сохранить национальную самобытность во всех ее проявлениях. И неслучайно видные палестинские ученые: историки, этнографы, филологи - прилагают огромные усилия по сохранению культурного наследия своего народа, включая и столь красочные предрассудки старины, как вера в джиннов. Кроме того, изучение этих представлений может многое дать для понимания того, как вообще складываются культурные и мировоззренческие ценности на протяжении веков, как они взаимодействуют с другими культурами и как влияют на жизнь народов.
Согласно мусульманской традиции Аллах сотворил три рода разумных существ: Ангелов, созданных из света; джиннов (в единственном числе "джинни, или "гений"), созданных из огня; и людей, созданных из земли. Джинны были сотворены из черного бездымного огня за несколько тысяч лет до Адама и делятся на пять видов. Среди этих видов есть джинны добрые и злые, джинны-мужчины и джинны - женщины. Космограф Аль Казвини пишет, что "джинны" - это воздушные существа с прозрачным телом, которые могут принимать различные формы". Сперва они являются в виде облаков; затем они уплотняются, и их форма становится видимой, приобретая облик человека, шакала, волка, льва, скропиона или змеи. Одни из них правоверные, другие еретеки или атеисты. Английский ориенталист Эдуард Уильям Лейн пишет, что, когда джинны принимают человеческий облик, они порой бывают гигантского размера, и "если они добрые, то, как правило, ослепительно прекрасны, а если злые, отвратительно безобразны". Говорят так же, что они могут по желанию становиться невидимыми "благодаря быстрому расширению и разжижению частиц, из которых состоят", и тогда они могут исчезнуть, растворившись в воздухе или в воде, или проникнуть сквозь прочную стену.
Джинны нередко возносятся на низшее небо, где могут подслушать беседы ангелов о грядущих событиях. Поэтому они способны помогать предсказателям и колдунам. Некоторые ученые приписывают им сооружение пирамид и, по велению Соломона, великого Иерусалимского храма.
Любимое местопребывания джиннов - развалины зданий, водяные цистерны, реки, источники, перекрестки дорог и рынки. Египтяне говорят, что столбовидные смерчи из взвихренного песка возникают в пустыне от полета злого джинни. И еще говорят, что падающие звезды - это стрелы, которые Аллах мечет в злых джиннов. В числе совершаемых этими злодеями пакостей
обычны следующие: они швыряют с крыш и из окон кирпичи и камни на проходящих мимо людей, похищают красивых женщин, преследуют тех кто поселяется в необитаемом доме, и крадут провизию.
Однако чтобы предохранить себя от подобных неприятностей, достаточно воззвать к Всемилостеву и Всеблагому Аллаху.
Вурдалаки, посещающие кладбища и питающиеся человеческими телами, считаются низжей категорией джиннов. Отец джиннов и их глава зовется Иблис
Загадывать желание надо грамотно , сформулировать его. В каких выражениях - тоже имеет большое значение, т.к. желание, где есть союз «и», считается двумя желаниями. "Если дух вам попался добрый, у него можно попросить вечную жизнь и сказочные богатства – исполнит оба желания. Очень коварны, они любят развлекаться с людьми обманывая их и представляя все таким образом что это вы сами себя обманули. Нейтральный дух – только первое или вообще ничего.
Ошибка в формулировке делает недействительным все желание. Дух злой с радостью наделит вас бессмертием, но тут же шутки ради сделает глухим, слепым, парализованным – наслаждайтесь такой жизнью вечно."
Вообще Мусульманские богословы, признавая реальность существования джиннов, предпочитали не рассуждать о них подробно. Мусульманская литература художественно-надзирательного характера полна рассказов о джиннах, об их любовных историях, о хранимых ими сокровищах, об их попытках искушать аскетов. Джинны с их способностью творить чудеса были любимыми персонажами народной литературы и фольклора мусульманского средневековья, в частности сказок цикла "1001 ночь".
Один из главных аспектов мусульманской магии - попытки подчинить себе джиннов и использовать их способность творить чудеса. По сей день широкой популярностью пользуются книги-руководства по покорению джиннов".

Дибен - Об этих огромных птицах повествуют сказки и мифы многих народов мира. Известна такая у бурят. Она - иссиня - черная, зовется Дибэн. Птица эта так велика, что, когда садиться на гору, концы опущенных крыльев достигают земли. Однажды, рассказывает бурятский эпос "Нэсэр", удалось меткой стрелой отсечь перо чудовищной птицы. И перо это едва перевезли на телеге, запряженной тремя лошадьми! автор энциклопеди Александрова Анастасия
Питается Дибэн мясом. Но напрасно пытаться приманить ее свежей убоиной домашнего скота или дикого зверя: Дибэн предпочитает есть мясо человека.

Див - Демонический персонаж восточнославянской мифологии. Упоминается в средневековых поучениях против язычников. Русский див воспринимается как человекообразное или птицеобразное существо.
Исследователи не пришли к единому мнению о происхождении слова "див". С одной стороны, его связывают со словом "диво" - с другой -с прилагательным "дивий" - дикий. Кроме того, с корнем "див" связано индоевропейское обозначение Бога. Отголоски последнего значения есть в эпизодах "Слова о полку Игореве", где выражение "връжеся див на землю" воспринимается как предвестие несчастья. Возможно, в названии "див" есть и функциональная близость с иранским дэвом, отрицательным персонажем, встречающимся в фольклоре и мифологии.
Див отвращал людей от опасных дел, появляясь в виде невидали. Увидав его и удивившись, люди забывали о том неправедном деле, которое хотели совершить. У поляков его называли ЕСИЗНИК («Есть и зник», есть и пропал), то есть бог-видение. О Диве упоминает «Слово о полку Игореве». Увы, ему не удалось отвратить Игоря от опасного дела, хоть он и «кыхал» на верху дерева.

Дини ши - В ирландском фольклоре существа, которые, по преданиям когда-то были богами, потом стали витязями, которые ни в одной битве не потерпели поражения, а под конец превратились в фейри. Дини ши - типичные героические фейри: они ведут образ жизни средневековых рыцарей, проводят время в пирах и сражениях. Эти фейри могут по желанию менять облик -- порой становятся ростом с взрослого человека и даже выше, а порой словно превращаются в детей. Обитают они под землей или под водой. Между прочим, по свидетельству К.Бриггс, подводные дини ши считаются падшими ангелами, которые слишком хороши для ада: Некоторые пали на сушу и остались на ней, задолго до появления человека. как первые земные боги, а другие рулмули в море».
Сказка гласит, что один юноша вышел как тo в море на лодке и тут увидел дини ши, летевших над водой так низко, что вода под ними расступалась, обнажая дно. Они подлетели к лодке и принялись кружить над ней, явно получая удовольствие от происходящего. Юноша слышал их серебристый сиех. Между тем лодка опасно раскачивалась, кренилась все сильнее. Наконец фейри надоело мучить рыбыка: огромным облаком они взлетели в небеса. Юноша лишь успел заметить что облако cocтoит из громадного количества ухмыляющихся, ежесекундно меняющих свой цвет лиц.
Вернуться к началу Перейти вниз

Дию пэрие, в мифологии казанских татар (дию пэрие), башкир (дейе у пэрейё) низшие духи. Объединяют две их разновидности: дэвов и пери. Согласно мифам казанских татар, Дию пэрие живут под землёй и на дне моря, где имеют свои города и царства, а по земле странствуют, оставаясь невидимыми. Могут, однако, и показаться людям в каком-либо облике, чаще всего человеческом. В облике девицы выходят за людей замуж и живут с ними. Иногда похищают девочек и женятся на них. Завлекают людей в свои владения, заводят в дома и угощают. Однако, если при этом произнести мусульманскую формулу «бисмилла» (араб. — «во имя аллаха»), наваждение исчезнет, а угощение обратится лошадиным помётом. У других народов, принявших ислам, подобный сюжет имеют мифы о джиннах.
В мифологии башкир Дию пэрие — царь ветров, повелитель духов — хозяев ветров пярей (пэри). Духи ветров антропоморфны, считалось, что они ведут тот же образ жизни, что и люди. Имелись также представления о Дию пэрие — неуязвимом чудовище, которого можно убить, только поразив в пятку (эпос «Кузы-Курпес и Маян-Хылу»). Образ Дию пэрие известен также казахам.

Доби - В английгком и шотландском фольклоре глуповатые фейри, состоящие в родстве с брауни. Их тупость вошла в поговорки и присловья. Пo преданиям, в старину существовал обычай зарывать сокровища в землю и доверять их охрану брауни. Если брауни поблизости не оказывалось, приходилось полагаться на доби: те никогда не отказывались, но им ничего не стоило зазеваться и упустить воришек. А то по доброте душевной. они могли отдать сокровища первому встречному. Еще доби берутся за любую домашнюю работу, но портят все. что только можно - бьют яйца, проливают молоко и так далее. По некоторым источникам. доби - не столько фейри, сколько духи отвергнутых женщин, которые бродят по людским домам, стараясь доказать, что еще на что-то годятся.

Домовой - в славянской мифологии домовые духи. В старых домах живет множество разных духов. Одни - это души прежних хозяев, другие - просто приблудные духи, обычно безобидные. Домовой - дух добрый, он рачительный хозяин, помогающий дружной семье. Иногда вредничает, шалит, если ему что не по нраву. Заплетает полюбившимся лошадям гривы, а нелюбимых изводит. Все домовые духи служат ему, и если не поладить с домовым, то не будет житья. Духи предков чтились так же под другим именем "чурила" или "щур". В случае какой либо беды в старину говорили :" Чур, меня защити"
А особенно беда, ежели в доме заведутся навии - духи враждебных мертвецов, а то и упыри, приползшие с кладбища. Но спи враги оставляют в покое дома, где живут «дзяды», домовые, добрые духи предков, покровительствующие своим потомкам. Потому домовому оставляют в укромном уголке, на загнетке, - кашу, в курятнике вешают «урошный» камень с дырочкой (для куриного бога) и приговаривают: «Хозяин-батюшка, прими нашу кашу! И ешь пироги, наш дом береги!» Домового также называют «Доброжилом», «Доброхотом» и даже (в Вологодской области) «Кормильцем». На русском Севере его зовут «Суседком», «Батанушком». Если он не ладит с хозяином, то его именуют «некошном». автор энциклопеди Александрова Анастасия
Строительство дома было для древних славян исполнено глубочайшего смысла, ведь человек при этом уподоблялся Богам, создавшим Вселенную. Вот как, например, выбирались деревья. Не годились скрипучие, ибо в них плачет душа замученного человека, не годились засохшие на корню - в них нет жизненных сил, а значит люди в доме станут болеть. Срубая деревья, языческий славянин винился перед древесными душами, изгоняемыми из стволов, а сам подолгу постился и исполнял очистительные обряды. Но древний славянин все-таки не был до конца уверен, что срубленные деревья не начнут ему мстить, и чтобы обезопасить себя приносил так называемые "строительные жертвы". Череп коня или быка закапывался под красным(восточным) углом дома, в котором помещались резные изваяния богов, а позже - иконы. А из души убиенного животного собственно и возникал Домовой.
Домовой устраивался жить в подполье, под печью. Он представлялся в виде маленького старичка, похожего лицом на главу семьи. По нраву он - вечный хлопотун, ворчливый, но заботливый и добрый. Люди старались поддерживать с Домовым добрые отношения, заботиться о нем как о почетном госте, и тогда он помогал содержать дом в порядке и предупреждал о грозящем несчастье. Переезжая из дома в дом, Домового всегда с помощью заговора приглашали переехать вместе с семьей.
В славянской мифологической традиции считалось что домовые подчиняются Богу Яриле и его отцу - Велесу.
Представлялся он так же часто в виде человека, на одно лицо с хозяином дома, или как небольшой старик с лицом, покрытым белой шерстью, и т. п. Тесно связан с благополучием дома, особенно со скотом: от его отношения, доброжелательного или враждебного, зависело здоровье скота. Некоторые обряды, относящиеся к Домовым, ранее могли быть связаны со «скотьим богом» Велесом, а с исчезновением его культа были перенесены на Домового. Косвенным доводом в пользу этого допущения служит поверье, по которому замужняя женщина, «засветившая волосом» (показавшая свои волосы чужому), вызывала гнев Домового - ср. данные о связи Велеса (Волоса) с поверьями о волосах. Различались два вида Домовых - доможил (ср. упоминание беса-хороможителя в средневековом «Слове св. Василия»), живший в доме, обычно в углу за печью, куда надо было бросать мусор, чтобы «Домовой не перевёлся» (назывался также доброжилом, доброхотом, кормильцем, соседушкой), и дворовый, часто мучивший животных (Домовой вообще нередко сближался с нечистой силой). По поверьям, Домовой мог превращаться в кошку, собаку, корову, иногда в змею, крысу или лягушку. Домовыми могли стать люди, умершие без причастия. Жертвы Домовым (немного еды и т. п.) приносили в хлев, где он мог жить. По аналогии с именами женского духа дома (маруха, кикимора) предполагается, что древнейшим названием Домового могло быть Мара. Сходные поверья о духах дома бытовали у западных славян и многих других народов.
Домовой-доможил
Выделился из осиротелой семьи старший брат и задумал себе избу строить. Выбрал он под стройку обжитое место. Лес рубил "избяной помочью"; сто бревен - сто помочан, чтобы вырубить и вывезти каждому по бревну. Десятком топоров успели повалить лес поздней осенью, когда дерево не в соку, и вывезли бревна по первопутку: и работа была легче, и лошади меньше наломались. Плотники взялись "сруби гь и поставил. избу", а если сладится хозяин с деньгами в этот же раз, то и "нарядить" ее, т.е. сделать все внутреннее убранство, доступное топору и скобелю. Плотники подобрались ребяча надежные, из ближнего соседства, испокон веку занимаются этим ремеслом и успели прославишься на дальние окольности. Помолились на восход солнца, выпили "заручную" и начали тяпачь с ранней зари до самой поздней.
Когда положили два нижних бревна - два первых венца так, что где лежало бревно комлем, там навалили друже вершиной, приходил хозяин, приносил водку: пили "закладочные". Под передним, святым углом, по желанию хозяев, закапывали монету на богатство, и плотники сами от себя - кусочек ладана для святости. Пусть-де не думают про них, с бабьих бредней, худого и не болтают, что они знаются с нечистой силой и могут устроить так, что дом для жилья сделается неудобным.
Переход в новую избу или "влазины", новоселье - в особенности жуткая пора и опасное дело. На новом месте словно бы надо переродиться, чтобы начать новую тяжелую жизнь в потемках и ощупью. Жгучая боль лежит на сердце, которое не чует (а знать хочет), чего ждать впереди: хотелось бы хорошего, когда вокруг больше худое. Прежде всего напрашивается неотразимое желание погадать на счастье. Для этого вперед себя в новую избу пускают петуха и кошку. Если суждено случится беде, то пусть она над ними и стрясется. За ними уже можно смело входить с иконой и хлебом-солью, всего лучше в полнолуние и обязательно ночью. Ночью же в новый дом и скотину перегоняют. Счастливыми днями для новоселья считаются двунадесятые праздники, и между ними в особенности Введение во храм Богоматери.
Искушенные житейским опытом, хозяйки-бабы, поставив икону в красный угол, отрезают один край от каравая хлеба и кладут его под печку. Это – тому незримому хозяину, который вообще зовется "домовым-доможилом". В таких же местах, где домовому совершенно верят и лишь иногда, грешным делом, позволяют себе сомневаться, соблюдается очень древний обычай, о котором в других местах давно уже и забыли.
Кое-где (например, по Новгородской губернии, около Боровичей) хозяйка дома до рассвета (чтобы никто не видал) старается три раза обежать новую избу нагишом, с приговором: "Поставлю я около двора железный тын, чтобы через этот тын ни лютый зверь не перескочил, ни гад не переполз, ни лихой человек ногой не переступил, и дедушка-лесной через него не заглядывал". А чтобы был этот "замок" крепок, баба в воротах перекидывается кубарем также до трех раз и тоже с заученным приговорным пожеланием, главный смысл которого выражает одну заветную мысль, чтобы "род и плод в новом доме увеличивались".
О происхождении домовых рассказывают следующую легенду. Когда Господь при сотворении мира сбросил на землю всю непокорную и злую небесную силу, которая возгордилась и подняла мятеж против своего Создателя, на людские жилья тоже попадали нечистые духи. При этом неизвестно, отобрались ли сюда те, которые были подобрее прочих, или уж так случилось, что, приселившись поближе к людям, они обжились и пообмякли, но только эти духи не сделались злыми врагами, как водяные, лешие и прочие черти, а как бы переродились: превратились в доброхотов и при этом даже оказались с привычками людей веселого и шутливого нрава. Большая часть крестьян так к ним привыкла, так примирилась с ними, что не согласна признавать домовых за чертей и считает их за особую отдельную добрую породу.
Никто не позволяет себе выругаться их именем. Всегда и все отзываются о них с явным добродушием и даже с нежностью. Это вполне определенно выражается во всех рассказах и согласно подтверждается всеми сведениями, полученными от сотрудников в ответ на программные вопросы по "Демонологии" из разных концов Великороссии.
Каждая жилая деревенская изба непременно имеет одного такого невидимого жильца, который и является сторожем не только самого строения, но главным образом всех живущих: и людей, и скотины, и птицы.
Живет-слывет он обычно не под своим прирожденным именем "домового", которое не всякий решится произносить вслух (отчасти из уважения к нему, отчасти из скрытой боязни оскорбить его таким прозвищем) А величают его, за очевидные и доказанные услуги, именем "хозяина" и за древность лет его жизни на Руси - "дедушкой" (* Рассказывая о домовом, чаще всего называют его просто - "Он" или "Сам", но еще чаще "Доброжилом" и "Доброхотом", а вологодской губернии даже "Кормильцем" По всему лесному северу России за свое охотливое совместное жительство с православным русским людом домовой зовется "Суседком" и "Батанушком" (батаном -не то в смысле бати-отца, не то братана, т.е. родного брата) В семьях Олонецкого края величаю даже почетным именем "другая половина" Во всяком случае, он "доможил" и за обычаи жилья в тепле и холе - "жировик", за некоторые житейские привычки - "лизун" За то, что он всетаки существо незримое, бесспорная и подлинная "нежичь" (ни дух, ни человек), домовой, в обход настоящего прямого звания его, еще считается "постеном" (а также "по-стеи" - от степи или
тени), как призрачное существо, привидение. Называют его еще иногда "корноухим" за то, что будто бы у него в отличие oт настоящих людей не хватает одного уха В видах особою исключения называют его еще "некошным" (некошной) в тех только случаях когда он не ладит с хозяевами избы, хотя это прозвище 6олее прилично (и чаще применительно) ко всяким другим чертям, например к водяным и летунам, а к домовому духу не прилаживается и, собственно, не подходит))
Поскольку все это разнообразие имен и прозвищ свидетельствует о живучести домашнею духа и близости его к людским интересам, постольку он сам и неуловим, и неуязвим. Редкий может похвастаться тем, что воочию видал домового. Кто скажет так, тот либо обманулся с перепугу и добродушно вводит других в заблуждение, либо намеренно лжет, чтобы похвастаться. Видеть ломового нельзя, это не в силах человека (в чем совершенно согласно большинство людей сведущих, искусившихся долгим опытом жизни) И если кто говорит, что видал его в виде вороха сена, в образе какою-либо из домашних животных, тот явно увлекается и строит свои догадки только на том предположении, что домовой, как всякий невидимый дух с нечеловеческими свойствами, наделен способностью превращался, принимая на себя разновидные личины и даже будто бы всего охотнее - образ самого хозяина дома. Тем, кго пожелал бы его видеть, предлагают нелегкие задачи. Надо надеть на себя, непременно в Пасхальную ночь, лошадиный хомут, покрыться бороной зубьями на себя и сидеть между лошадьми, которых он особенно любит, целую ночь. Говорят даже, что если домовой увидит человека, который за ним таким образом подсматривает, то устраивает так, что лошади начинают бить задом по бороне и могут до смерти забить любознательного. Верно и вполне доказано только одно, что можно слышать голос домового (и в этом согласны все поголовно), слышать его тихий плач и глухие сдержанные стоны, его мягкий и ласковый, а иногда и отрывисто-краткий и глухой голос в виде мимоходных ответов, когда умелые и догадливые хозяева успевают окликнуть и сумеют спросить ею при подходящих случаях. Впрочем, все, кто поумнее и поопасливее, не пытаются ни видеть этих духов, ни говорить с ними, потому что, если эго и удается, добра не будет. Можно даже опасно захворать. Впрочем, домовой по доброму своему расположению( к главе семьи - преимущественно и к прочим членам - в исключение), имеет заветную привычку наваливаться во сне на грудь и давить. Кто, проснувшись, поспешит спросить его "К худу или добру?" - он ответит человеческим голосом, словно ветер листьями прошелестит. Только таким избранным и особенно излюбленным удалось узнать, что он мохнатый, оброс мягкой шерстью, что покрыты даже ладони рук его, совершенно таких же, как у человека, что у него, наконец, имеются, сверхположения, рога и хвост. Часто также он гладит сонных своею мягкой лапой, и тогда не требуется никаких вопросов - довольно ясно, что это к добру. Зла людям он не делает, а, напротив, старается даже предостеречь от грядущих несчастий и временной опасности.
Если он временами стучит по ночам в под избой, или возится печью, или громыхает в поставцах посудой, то это делает он просто от скуки и по свойству своего веселого нрава, забавляется. Давно и всем известно, что домовой - вообще большой проказник, своеобразный шутник и где обживется, там беззаботно и беспричинно резвится. Он и сонных щекочет, и косматой грудью на молодых наваливается также от безделья, ради шутки. Подурит и пропадет с такой быстротой, что нет никакой возможности заметить, каков он видом (что, однако, удалось узнать про лешего, водяного и прочих духов - подлинных чертей). В Смоленской губернии (Дорогобужском уезде) видали домового в образе седого старика, одетого в белую длинную рубаху и с непокрытой головой. Во Владимирской губернии он одет в свитку желтого сукна и всегда носит большую лохматую шапку; волосы на голове и на бороде у него длинные, свалявшиеся. Из-под Пензы пишут, что это старичок маленький, "словно обрубок или кряж", но с большой седой бородой и неповоротливый. Всякий может увидеть его темной ночью до вторых петухов. В тех же местах, под Пензой, он иногда принимает вид черной кошки или мешка с хлебом.
Поселяясь на постоянное житье в жилой и теплой избе, домовой так в ней приживается на правах хозяина, что вполне заслуживает присвоенное ему в некоторых местностях название доможил. Если он замечает покушение на излюбленное им жилище со стороны соседнего домового, если, например, он уличит его в краже у лошадей овса или сена, то всегда вступает в драку и ведет ее с таким ожесточением, какое свойственно только могучей нежити, а не слабой людской силе. Но одни лишь чуткие люди могут слышать этот шум в хлевах и конюшнях и отличать возню ломовых от лошадиного топота и шараханья шальных овен.

Каждый домовой привыкает к своей избе в такой сильной степени, что его трудно, почти невозможно выселить или выжить. Недостаточно для того всем известных молитв и обычных приемов. Надо владеть особыми притягательными добрыми свойствами души, чтобы он внял мольбам и не признал бы ласкательные причеты за лицемерный подвох, а предлагаемые подарки, указанные обычаем и советом знахаря, - за шутливую выходку. Если при переходе из старой рассыпавшейся избы во вновь отстроенную не сумеют переманить старого домового, то он не задумается остаться жить на старом пепелище среди трухи развалин в холодной избе, несмотря на ведомую любовь его к теплому жилью. Он будет жить в тоске и на холоде и в полном одиночестве, даже без соседства мышей и тараканов, которые вместе с другими жильцами успевают перебраться незваными. Оставшийся, из упрямства, по личным соображениям, или оставленный по забывчивости недогадливых хозяев, доможил предпочитает страдать, томясь и скучая, как делал это, между прочим, тот домовой, которого забыли пригласить с собой переселенцы в Сибирь. Он долго плакал и стонал в пустой избе и не мог утешиться. Такой же случай был и в Орловской губернии. Здесь, после пожара целой деревни, ломовые так затосковали, что целые ночи были слышны их плач и стоны. Чтобы как-нибудь утешить их, крестьяне вынуждены были сколотить на скорую руку временные шалашики, разбросать подле них ломти посоленного хлеба и затем пригласить домовых на временное жительство:
- Хозяин-дворовой, иди покель на спокой, не отбивайся от двора своего.
В Чембарском уезде Пензенской губернии домовых зазывают в мешок и в нем переносят на новое пепелище, а в Любимском уезде (Ярославская губерния) заманивают горшком каши, которую ставят на загнетке.
При выборе в избе определенного места для жилья домовой не разборчив: живет и за печкой, и под шестком, поселяется под порогом входных дверей, и в подъизбице, и на подволоке, хотя замечают в нем наибольшую охоту проводить время в голубцах (дощатых помещениях около печи со спуском в подполье) и в чуланах. Жена домового "доманя" (в некоторых местах, например, во Владимирской губернии, домовых наделяют семействами) любит жить в подполе, причем крестьяне при переходе в новую избу зовут на новоселье и ее, приговаривая: "Дом-домовой, пойдем со мной, веди и домовиху-госпожу - как умею награжу".
Когда "соседко" поселяется на вольном воздухе, например, на дворе, то и зовется уже "дворовым", хотя едва ли представляет собою отдельного духа: это тот же "хозяин", взявший в свои руки наблюдение за всем семейным добром. Его также не смешивают с живущими в банях баенными и банными (если он бывает женского пола, то называют "волосатихой"), с поселившимися на гумнах овинными и т.п. (см. соответственные статьи). Это все больше недоброхоты, злые духи: на беду людей завелись они, и было бы большим счастьем, когда бы они все исчезли с лица земли, но как обойтись без домового? Кто предупредит о грядущей напасти, кто скажет, какой масти надо покупать лошадей, какой шерсти выбирать коров, чтобы водились они подолгу? Если говорят, что скотина "не ко двору", то это значит, что ее невзлюбил своеобразный капризник "дворовый хозяин". Кто умеет слушать и чутко слышит, тому домовой сам своим голосом скажет, какую надо покупать скотину. Разъезжая на нелюбимой лошадке, домовой может превратить ее из сытого круглыша в такую клячу, что шкура будет висеть, как на палке. В Меленках (Владимирская губерния) один домохозяин спрятался в яслях и усидел, как домовой соскочил с сушила, подошел к лошади и давай плевать ей в морду, а левой лапой у ней корм выгребать. Хозяин испугался, а домовой ворчи г про себя, но так, что очень слышно:


- Купил бы кобылку пегоньку, задок беленькой!
Послушались его и купили. И опять из-под яслей хозяин видел, как с сушила соскочил домовой в лохматой шапке, в желтой свитке, обошел кругом лошади, осмотрел ее, да и заговорил:
- Вот это лошадь! Эту стоит кормить, а то купил какую-то клячу.
И домовой стал ее гладить, заплел на гриве косу и начал под самую морду подгребать ей овес.
В одной деревне Череповецкою уезда (Новгородская губерния) домовой, навалившись ночью на мужика и надавливая ему грудь и живот, прямо спросил (и таково сердито!):
- Где Серко? Приведи его назад домой.
Надо было на другое же утро ехать в ту деревню, куда продал хозяин лошадь, и размениваться. А там тому рады: и у них, когда вводили лошадь на двор, она фыркала и артачилась, а на другое утро нашли ее всю в мыле.
Один хозяин в упор спросил домового, какой шерсти покупать лошадь, и домовой ему повелительно ответил: "Хоть старую, да чалую" и т.п.
Бывают лошади "двужильные" (переход от шеи к холке раздвоенный), в работу не годные: они служат только на домового. Кто об этом дознается, тот спешит продать такую лошадь за бесценок, потому что если она околеет на дворе, то сколько лошадей ни покупай потом - все они передохнут (счетом до двенадцати), и нельзя будет больше держать эту скотину. Вот только в этом единственном случае всякий домовой; как он ни добр нравом, бывает неуступчив, и чтобы предотвратить его гнев, пробуют околелую лошадь вытаскивать не в ворота, а в отверстие, нарочно проломанное в стене хлева, хотя и это не всегда помогает.
Зная про подобные напасти и не забывая проказ и капризов домового, люди выработали но всей великой Руси общие для всех обычаи при покупке и продаже лошадей и скота, а также и при уходе за ними. Когда купят корову или лошадь, то повод от узды или конец веревочки передают из полы в полу и говорят пожелания "легкой руки". Покупатель снимает с головы шапку и проводит ею от головы и шеи, вдоль спины и брюха "новокупки". А когда "новокупку" ведут домой, то из-под ног по дороге поднимают щепочку или палочку и ею погоняют. Когда же приведут корову во двор, погонялку эту забрасывают:
- Как щепочке не бывать на старом месте, как палочке о том же не тужить и не тосковать, так бы и купленная животина не вспоминала старых хозяев и не сохла по ним. Затем "новокупку" прикармливают кусочком хлеба, а к домовому прямо обращаются и открыто, при свидетелях, кланяются в хлевах во все четыре угла и просят: поить, кормил), ласкать и холить и эту новую, как бывалых прежних.
С домашнего скота добрый домовой переносит свои заботы и на людей. Охотнее всего он старается предупреждать о несчастьях, чтобы умелые хозяева успевали приготовишься к встрече и отвратить от себя напасть заблаговременно. Люди догадливые в таких случаях без слов разумеют те знаки, какие он подаст, когда ему вздумается. Так, например, если слышится плач домового, иногда в самой избе, то быть в доме покойнику. Если у трубы на крыше заиграет в заслонку – будет суд из-за какого-нибудь дела и обиды; обмочит домовой ночью - заболеет тот человек; подергает за волосы - остерегайся, жена: не ввязывайся в спор с мужем, не грызись с ним, отмалчивайся, а то верно прибьет и очень больно. Загремит домовой в поставке посудой - осторожнее обращайся с огнем и зорко поглядывай, не зарони искры, не вспыхнула бы непотушенная головешка, не сделался бы большой пожар и т.д. Плачет и охает домовой - к горю, а к радостям скачет, песни играет, смеется; иногда, подыгрывая на гребешке, предупреждает о свадьбе в семье, и т.п.
Все хорошо знают, что домовой любит те семьи, которые живут в полном согласии, и тех хозяев, которые рачительно относятся к своему добру, в порядке и чистоте держат свой двор. Если из таких кто-нибудь забудет, например, замесить коровам корм, задать лошадям сена, то домовой сам за него позаботится. Зато ленивым и нерадивым он охотно помогает запускать хозяйство и старается во всем вредить: заезживает лошадей, мучает и бьет скотину; забивает ее в угол яслей, кладет ее вверх ногами в колоду, засоряет навозом двор, давит каждую ночь и сбрасывает с печи и полатей на пол хозяина, хозяйку и детей их, и т.д. Впрочем, помириться с рассерженным домовым нетрудно – для этого стоит только положить ему под ясли нюхательного табаку, до которого он большой охотник, или вообще сделать какой-нибудь подарок, вроде разноцветных лоскутьев, старинной копейки с изображением Егория на коне, или просто горбушки хлеба, отрезанной от непочатого каравая. Однако иногда бывает и так, что, любя хороших хозяев, он между тем мучает скотину, а кого любит - на того наваливался во сне и наяву, не разбирая ни дня, ни ночи, но предпочитая, однако, сумерки. Захочет ли домовой объявится с печальным или радостным известием, или пошутить и попроказить - он предпочитает во всех таких случаях принимать на себя вид самих хозяев. Только (как успевали замечать некоторые) не умеет он при этом прятать своих лошадиных ушей. В таком образе домовой не прочь и пособить рабочим, и угостить иного даже курительным табаком, и помешать конокрадам, вырядившись для этого в хозяйское платье и расхаживая по двору целую ночь с вилами в руках, и т. п. Под г. Орлом рассказывают, что однажды домовые так раздобрились для своих любимых хозяев, что помогали им в полевых работах, а одного неудачливого хозяина спасли тем, что наладили его на торговлю и дали возможность расторговаться с таким успехом, что все дивились и завидовали. Заботы и любовь свою к семьям иной "доможил" простирает до такой степени, что мешает тайным грехам супругов и, куда не поспеет вовремя, наказывает виноватого тем, что наваливается на него и каждую ночь душит. При этом, так как всей нечистой силе воспрещено самим Богом прикасается к душе человеческой, ю, имея власть над одним телом, домовые не упускают случая пускать в ход и шлепки до боли и щипки до синяков. Не успеет виновная, улегшись спать, хорошенько забыться, как почувствует в ногах тяжесть, и пойдет эта тяжесть подниматься к горлу, а там и начнет мять так сильно, что затрещат кости и станет захватывать дыхание. В таких случаях есть только одно спасение - молитва, да и то надо изловчиться, суметь собраться с духом и успеть проговорить вслух ту самую, которую не любят все нечистые: "Да воскреснет Бог"*(* Во многих глухих местах Костромской губернии, и в Калужской, сохранились обычаи вешать над стойлами конюшен и насестами в курятниках "куриных и лошадиных богов" Для коней таковым "богом" служил особенный камень с дыркой, или горлышко от кувшина. )

Долгопят в легендах жителей Индонезии и Филиппин изображается как злой гном, пьющий человеческую кровь. Эти маленькие призрачные существа можно увидеть только ночью, и встреча с ними считается очень опасной: скаля зубы и сверкая огромными выпученными глазами, они набрасываются на оцепеневшего от ужаса человека и выпивают всю его кровь.

Доппельгангеры — это «дубли» или «фантазмы живого». Это часто докладывалось, но оставалось таинственным. Они могут принять форму кризисного призрака, как в случаях, когда отчетливый образ далекого любимого в момент его близкой смерти или моральной гибели внезапно появляется перед их семьей или друзьями. И все же кризис здесь не обязателен, и при случае дубли могут проецироваться сознательно, и при этом проецирующий не знает, как создается призрак. По-видимому здесь задействована телепатия и обычно тесная эмоциональная связь между «посылающим» и «получателем».
Слово doppelganger прибывает из немецкого языка, буквально означая "двойного посетителя", кто-то, кто идет так же как и вы, и делает все так же как вы. Есть много различных типов доппельгенгера, поскольку определение слова стало довольно свободным для описания разных фантомных двойников. Доппельгенгер может быть призрачным или появиться во плоти. Это может быть "злой близнец", который причиняет вред, смущает друзей и родственников человека прототипа.
Идея доппельганшера также популярна в беллетристике, вовлекающей в путешествия во времени и параллельные вселенные. В этом случае доппельгангер действительно удвоенный человек, но из разных отрезков времени или различных версии вселенной.
Как говорится в фольклоре, доппельгангера можно отличить от человека если посмотреть на его тень или отражение. У доппельгенгера их не будет, похожая черта присуща вампирам. Доппельгенгеры являются нехорошими знамениями. Часто они могут преследовать своих человеческих прототипов. Так же доппельгангеры могут дать плохой совет или спроецировать плохие мысли в головы своих жертв. Наблюдение собственного доппельгенгера или доппельгангера родственника считают большой неудачей, так как подобные предвестники могут означать тяжелую болезнь оригинала доппельгенгера.
Американский писатель Теодор Драйзер рассказывал, как однажды вечером в своей нью-йоркской квартире английский романист Джон Пойс, уходя после пирушки, чтобы успеть на поезд домой, сказал:
— Позднее сегодня вечером я появлюсь перед тобой прямо здесь. Ты увидишь меня.
Драйзер засмеялся:
— Ты собираешься превратиться в призрак или у тебя есть ключ от двери? Пойс ответил:
— Я не знаю. Возможно, я вернусь как дух или в какой-нибудь иной астральной форме.
Два часа спустя Драйзер оторвался от книги, взглянул вверх и увидел в дверях Пойса, окруженного бледным белым сиянием. Приблизившись к призраку, он сказал:
— Что ж, ты сдержал свое слово, Джон. Ты здесь. Заходи и скажи, как тебе это удалось.
Призрак исчез. Тогда Драйзер позвонил Пойсу.
— Я ведь сказал, что появлюсь у тебя, так что ты не должен удивляться, — ответил Пойс,
Позднее Драйзер говорил, что Пойс отказывался обсуждать этот случай, вероятно, потому, что не понимал этого сам.
Когда в 1895 году драматург Август Стринберг опасно заболел в Париже и страстно желал вернуться домой в Швецию, он спроецировал свой призрак домой. Его мать видела его и написала письмо, в котором спрашивала, не за-болел ли он. В данном случае мы имеем дело с кризисным призраком, вызванным отчаянным желанием проектирующего.
В других случаях «дубли» появлялись без осознания этого их организаторами.

Драки - в английском фольклоре водяные фейри,которые завлекают смертных женщин, представляясь им в образе плывущих по воде деревянных блюд. Стоит какой-либо женщине ухватиться за такое блюдо, как драк немедленно обретает свое истинное, безобразное обличье и утаскивает несчастную на дно, чтобы она там ухаживала за его детьми.
То же прозвание носят и домашние фейри -- еще их называют кратами, -- которые передвигаются по воздуху в виде огненных лент доставляя своим хозяевам молоко, зерно и яйца. Чаще всего драк становится другом хозяина дома, иногда их союз скрепляется кровью. Драку вменяется в обязанность заботиться о домашнем скоте и следить за тем, чтобы в доме было всего вдоволь. А человек должен кормить драка и относиться к нему с уважением. Всякий, кто обидит драка. подвергает опасности дом, в котором тот обитает Если по небу летят огненные ленты с огромными головами или громадные огненные шары -- это драки. В долю секунды они способны покрывать немыслимые расстояния. Сказки советуют тем, кто и впрямь увидел драка. бежать во все лопатки. Дело в том, что за ним тянется запах серы, настолько сильный, что буквально валит человека с ног Тот кто вовремя спохватится, может разжиться у драка товаром: нужно лишь крикнуть «пополам!» или кинуть в драка нож. А если его заметят двое, да еще с повозки, им следует молча снять с повозки четвертое колесо, сесть на землю и скрестить ноги. Если все будет проделано правильно, драк поделится с людьми своей добычей.

Дракон- чудовище которое существует пожалуй во всех известных мифологических системах. Воровать и захватывать золото это его основное занятие. Далее он сваливает награбленное в самый дальний угол своей пещеры и спит на этой кучи. Любит есть людей, а особенным лакомством является для него девственницы. Воюет с гномами из-за их сокровищ и не всегда выходит победителем так как гномам удается скрыться в подземельях и унести свои сокровища.
Дракон европейский решительно отличается от восточно-азиатского. Китайские и японские драконы это либо духи дождя - безобидные существа, напоминающие лягушек, живущие в какой-нибудь луже и терпящие издевательства от всякого проходимца; либо нечто виртуальное, наподобие белого дракона, которого невозможно даже представить.
Для европейцев дракон — традиционно носитель злого, порою сатанинского начала. Вот и в русской иконописной традиции Святой Георгий, поражающий змия (олицетворение победы христианства над силами дьявола), чаще всего пронзает копьем именно дракона — с крыльями и лапами.
В Юго-Восточной Азии драконы в большинстве своем считались добрыми и благодетельными, а для вьетнамцев даже служили символом нравственного совершенства. Особенно разнообразны и многочисленны драконы китайские.
Дракон западноевропейский - тот, что испытывает неодолимую тягу к золоту и прекрасным девушкам. В отличие от своего восточноевропейского коллеги, не умеет дышать огнём и... не летает. То есть, конечно, известно, что он откуда-то прилетел, порой у него даже есть крылья, однако, он ими практически не пользуется, а битва с драконом всегда происходит на земле.Более того, если верить Барбаре Хембли, то убить дракона можно лишь бросившись на него сверху.
Вторая странность, отличающая западноевропейского дракона: они не едят и не размножаются.То есть, никто и никогда не видел новорожденного драконыша, и никто не застал дракона за едой. Всё свободное от похищения принцесс время дракон проводит охраняя или преумножая свои сокровища, а девиц похищает или вымогает для каких-то ритуальных целей, ибо они с редкостным постоянством остаются живы-здоровы.
Кровь дракона восточноевропейского всегда чёрная. Она неядовита (герой иногда трое суток стоит по горло в змеиной крови), а также не смешивается с водой (Мать-сыра-земля не впитывает кровь, и та, в конце концов утекает в трещину, пробитую копьём). Кровь западноевропейского дракона в лучшем случае причиняет ожоги, а чаще вызывает скорую и мучительную смерть. Согласно одним источникам, эта кровь зелёная, другие авторы утверждают, что она жёлто- оранжевая. Следует особо отметить, что драконья кровь никогда не бывает голубой. Таким образом можно сразу отбросить предположение, что драконы находятся в генетическом родстве с головоногими.
Интересно, что довольно конкретный способ, - хорошенько напоить дракона вином и уж тогда, доведя его до беспомощного состояния, убить, - прослеживается от мифологии хеттов до берегов Японских островов...

Дриады - в греческой мифологии женские духи деревьев. Слово произошло от греческого drys что означает "дуб", и от индоевропейского корня *derew (o) - 'дерево' или 'лес'. Таким образом дриады - определенно нимфы дубов, хотя термин стал использоваться для всех нимф деревьев вообще. Они живут в дереве, которое и охраняют и часто гибли вместе с этим деревом (гамадриады). Нимфы деревьев неотделимы от дерева, в котором обитают. Считалось, что сажающие деревья и ухаживающие за ним пользуются особым покровительством дриад.
Иногда Дриады именовались по названиям деревьев: напр., Дриады, родившиеся из капель крови Урана и связанные с ясенем, назывались Дриады-Мелии (Hes. Theog. 187)


Дсонакавы (Кали-ахт, Ишкус)- В мифах индейцев Северной Америки (квакиутль) жестокие великанши-людоедки с медными когтями. Дсоноквы свистом заманивают к себе детей, которых потом уносят в корзинах. Если сжечь дсонокаву, из ее пепла родятся москиты. Если же захватить великаншу врасплох, она может поделиться с человеком частью своих богатств. У племени сквомиш эти духи зовутся кали-ахт, у маках - ишкус

Дубовики – в кельтской мифологии злые волшебные существа, живущие в кронах и стволах дубов.
Каждому человеку, проходящему мимо их жилища, они предлагают вкусные кушанья и подарки.
Ни в коем случае не следует брать у них еду, а тем более пробовать её на вкус, поскольку пища, приготовленная дубовиками, очень ядовита. По ночам дубовики нередко отправляются на поиски добычи.
Следует знать, что проходить мимо недавно срубленного дуба особенно опасно: дубовики, обитавшие в нём, рассержены и могут натворить немало бед.

Дух — душа, дыханье; бесплотное существо, призрак; нечистая сила, воплощение стихий природы и существ потустороннего мира. В общем-то всех бесплотных непонятных существ (у многих народов) принято называть духами. Имеется в виду общее название существ. Более конкретные же характиристики очень разнообразны. автор энциклопеди Александрова Анастасия
Например в славянской мифологии В.Даль определяет дух как «бестелесное существо» — это «обитатель не вещественного, а существенного мира». «Относя слово это к человеку, иные разумеют душу его, иные же видят в душе только то, что дает жизнь плоти». а в духе — высшую искру Божества, ум и волю или же стремление к небесному. Добрый дух, ангел, дух света, чистый; злой дух, дух тьмы, нечистый дух...» <Даль, 1880>.
Уточним, однако, что, хотя В. Даль определяет дух как «бестелесное явление», в народных воззрениях (достаточно сложно взаимодействующих с христианскими) душа и духи часто конкретно-воплощаемы, даже «телесны»: душа может быть и слегка измененным подобием человека, и маленьким человечком, I и т. п. В поминальные дни душу обогревают, угощают. Также «материален» и 1 добрый дух, ангел-хранитель» которого можно раздавить, если спать на правом боку. Крестьяне Новгородчины и Пермской губернии верили, что ангел хранитель прополаскивает душу только что скончавшегося человека в стоящей рядом с умершим чашке с водой; вместе с душой умершего ангел-хранитель умывается под иконами в блюдечке и утирается вывешенной новиной (холстом) (Костр.).
Во Владимирской губернии набожный крестьянин при встрече с любым человеком «одинаково делает приветливый поклон и снимает шляпу, не обращая внимания на то, ответят ему тем же или нет, он доволен собой за то, что... делал поклон ангелу, который неотлучно сопровождает каждого человека» Добрынкин, 1876>. «Над миром царит Господь Бог, — рассказывали володскис крестьяне. — Он является иногда людям в виде странника, седого старика. Божественных существ, добрых духов, могут видеть вообще те только, то этого достойны по своей праведной жизни или исключительным несчастиям»
«Иду я по числу полю, навстречу мне бегут семь духов и семь ветров; вы духи белые, крепкие, храбрые и сильные, идите к лихим людям и держите их на привязи, чтобы я был цел и невредим в пути и дороге, в чужих краях и родных, на воде, на беседе и на пиру и на свадьбе» (Нижегор.) [из заговора]. «Ангел души, шедший впереди ее, сказал к Богу: „Боже, помяни тварь свою: это и есть та, дела которой я приносил к тебе во вся дни, сотвори ей по твоей силе". Дух также говорил: „Я дух, оживлявший ее и живший в ней; имел в ней покой во все время, когда жил; сотвори ей по твоему суду". И был глас Божий: „Меня не оскорбила, и я не оскорблю; помиловала [других] и помилована будет"» [Слово о видении апостола Павла}.
Духи (духи дома, природы; духи предков, умерших; духи — покровители, помощники и т. п.) наполняют весь мир, влияя на его бытие. Дохристианскую веру народа в «мироправление духов» Церковь постаралась заменить верой в ангельское мироправление»: «...церковные учители внушили народу, на основании греко-восточного христианского мировоззрения, что над каждой стихией, каждым явлением природы Бог поставил особых духов, ангелов. Так в церквах русских с XI в. читалось народу толкование Епифания Кипрского на книгу Бытия, где подробно раскрывается мысль, что ангелы поставлены управлять стихиями и явлениями природы» (это толкование перешло в сборники для народного чтения). < Щапов, 1906>.
«В Луцидариусе читаем: „от Земли даже до Луны лукавии духи, демони те суть поставлени, человеки от воздуха прельщавице, а от Луны даже до звезд пребывают святии ангелы; сии суть поставлени, человека охранять от лукавых бесов".
Находясь в звездном пространстве, гелы, по древнерусскому представлению, катили по небу солнце, месяц, звезды, кометы и планеты. В простом народе и поныне существует поверье, что каждое светило имеет своего ангела...» (были также ангелы облаков, снега, вся. времен года, ночи и дня и т. п.). Появились даже ангелы среды и пятницы:
В широком смысле духи — не только ангелы, но и лешие, водяные, домовые, ставшие после принятия христианства «нечистыми», но продолжающие занимать учительное место в крестьянских поверьях. Они именуются и нечистыми духами, и просто нечистыми. Односложно — духами — разных представителей нечистой силы называют редко.
Духи постоянно и ежечасно взаимодействуют с человеком и в основном женственны в своих проявлениях — «добры или злы по обстоятельствам».
Исключение составляют духи, представления о которых подверглись наибольшему влиянию христианства, — упомянутые выше духи природы» ставшие тождественными ангелам, а также духи-спутники человека, превратившиеся в противопоставляемые воплощения добрых и злых начал (ангел-хранитель, добрый дух и черт, бес-искуситель, злой дух).
«Переводом Св. Писания установилось более определенное нравственнее понятие слов, означающих способности душевные» <Буслаев, 1861>.
По вологодским поверьям (развивающим общераспространенные на Руси представления), «у всякого человека есть свой ангел-хранитель, но и дьявол (имеется в виду черт, нечистый дух. — М. В.) не покидает его ни на минуту Ангел стоит по правую его сторону, дьявол по левую. Если какой-нибудь шамок (соринка) попал в кушанье, нельзя бросать ее на пол, в особенности на правую сторону, потому что можно попасть в ангела, точно также и плевать направо большой грех» <Иваницкий, 1890>.
Господство подобных воззрений «в христианском миросозерцании нашего народа» привлекало особое внимание многих ученых XIX — начала XX вв Они полагали, что вера в непосредственное мироправление ангелов и святых (как, впрочем, и злых, и «нечистых», двойственных сил) «ослабляла способность к самодеятельности, регулируемой собственными принципами, осуществляемой своими же силами и средствами. <...> Везде чудо, везде действие высших сил усматривалось русским народом как в его жизни и деятельности так и в природе. Лишенный внутреннего начала, он был какою-то машиною на которую действовали две силы — добрая и злая: ангел или святой на правом плече, а бес на левом» <Сенаторский, 1883>. Утверждение это, излишне категоричное, нуждается в уточнениях, учитывающих и достаточно прагматичное обращение с подобными силами, духами, прослеживающееся в поверьях XIX-XX вв., и многое другое.
Кроме того, природа многих духов (особенно связанных с разными сферами хозяйственной деятельности, домашней, семейной жизни крестьян) в народных воззрениях так и осталась в основном двойственной, хотя преимущественное внимание традиционно обращается на их неблагоприятные влияния (ср.: «ненормальные явления природы: бури, вихри, метели, грозы, град, ливни, появление комет, метеоров, северные сияния, круги около солнца — все это действия таинственных злых, редко добрых духов») (Волог.); «всякое заболевание человека или животного, неудача в делах — от действий злых духов изнутри или извне» (Забайк.).
В Смоленской губернии (и некоторых других) духами именовали ветры: ветры, по мнению юхновских и гжатских раскольников, «суть духи грешных людей. <...> Духи эти, или ветры, находятся во власти четырех ангелов. Один из этих ангелов находится на восточной стороне, другой на закате, третий на полдне, четвертый на полночи; поэтому и ветры дуют не с одной стороны, а с четырех».

Дуэргар - В английском фольклоре наиболее злобные и жестокие изо всех одиноких фейри. Они живут в холмах, славятся своей силой, познаниями в магии и искусством обращения с металлами. Дуэргары имеют этимологическое происхождение своего названия от Дверги - скандинаские карлики. Подобно двергам, которым они приходятся родичами, дуэргары возникли из личинок, пожиравших плоть великана Имира; когда появился дневной свет они спрятались под землю.
Есть история о том, что одного заплутавшего путника дуэргар пригласил к себе - отдохнуть и обогреться у огня. Когда огонь догорел, дуэргар сунул в очаг новое поленце, лежавшее справа, а когда и тo сгорело, попросил гостя принести следующее, лежавшее слева. Почуяв неладное, путник отказался, в в ту же секунду дуэргар исчез вместе с очагом. Путник увидел, что сидит на краю обрыва; если бы он послушался дуэргара, то сорвался бы вниз и разбился нисмерть.

Дыбджиты - в монгольской мифологии - духи заведующие погодой. Они служат Хормусто-хану, Тенгиру. Всего их восемь. Они могут давать людям дождь, снег, град, ветер,грозу и т.п. Старшего из них зовут Нансарун-Дыбджит. Летом они ездят верхом на Лу (дракон), зимой же отдают их на хранение лусутам. Когда на небе Лу мало, они сердятся и чаще кричат, и тогда у нас на земле часто бывают грозы. Рев Лу — это гром. На Лу, как и на всяком животном, водятся паразиты, и это клещи, которые падают к нам с неба.


Дэвы - в иранской мифологии злые духи. Им противостоят добрые духи - ахуры. Дэвов бесчисленное множество, они служат верховному духу зла Ангро-Майнью. Знаменитые богатыри (например, Рустам) борются с ними и побеждают их. Представления о дэвах, злых духах, звероподобных великанах, обитающих под землей и владеющих несметными сокровищами, сохранились в мифах народов Средней Азии, Казахстана, Кавказа и Западной Сибири.

Единорог, мифическое животное встречающееся во многих мифологических системах (в ранних традициях с телом быка, в более поздних - с телом лошади, иногда козла), именуемое по наиболее характерному признаку - наличию одного длинного прямого рога на лбу.
Единорог - Символизирует целомудрие, а так же служит эмблемой меча. Традиция представляет его обычно в виде белого коня с одним рогом выходящим изо лба; однако, согласно эзотерическим верованиям, он имеет белое туловище, красную голову и синие глаза. Легенды утверждают, что он неутолим, когда его преследуют, но покорно ложиться на землю если к нему приблизиться девственница. Вообще единорога поймать невозможно но если и удастся то удержать его можно только золотой уздечкой.
Самые ранние изображения Единорога (как однорогого быка) встречаются в памятниках культуры 3-го тыс. до н. э., в частности на печатях из древних городов долины Инда - Мохенджо-Даро и Хараппы, представляя собой один из наиболее значимых священных образов. Символ Единорога отражается и в «Атхарваведе» (в мифе о потопе, во время которого Ману привязал корабль к рогу Единорога), и в «Махабхарате». С воздействием этой позднейшей индийской традиции исследователи связывают появление образа Единорога в западноазиатских (ближневосточных) и раннеевропейских мифологических системах. Греческая (Ктесиас, Аристотель) и римская (Плиний Старший) традиции рассматривали Единорога как реально существующего зверя и связывали его происхождение с Индией (или Африкой). В переводах Ветхого завета с Единорогом идентифицировали зверя ram (евр., «лютый зверь»). Символика Единорога играет существенную роль в средневековых христианских сочинениях, восходящих к греческому тексту «Физиолога» (2-3 вв. н. э.); Единорог рассматривается как символ чистоты и девственности. Согласно «Физиологу», Единорог может приручить только чистая дева; отсюда - более поздняя христианская традиция, связывающая Единорога с девой Марией и с Иисусом Христом.
Сюжеты, связанные с Единорогом, встречаются и в восточном (включая китайский и мусульманский), и в западноевропейском (немецкая сказка о портном и семи мухах) фольклоре. В русских «азбуковниках» 16-17 вв. Единорог описывается как страшный и непобедимый зверь, подобный коню, вся сила которого заключена в его роге.
Именем Единорога названо экваториальное созвездие (лат. Monoceros). Символ Единорога занимает существенное место в геральдике: он изображался как на династических и государственных (напр., шотландском, а позднее британском), так и личных гербах, в т. ч. в 18 в. на гербах некоторых русских знатных родов, в частности графа П. И. Шувалова, в бытность которого начальником оружейной канцелярии получил развитие введённый на Руси ещё в 16 в. обычай называть «инрогами» («единорогами») артиллерийские орудия (с изображением Е.). Рогу Единорога, под видом которого в средневековой Европе распространялись бивни китов-нарвалов (именуемых также единорогами), приписывались целебные свойства при лечении различных болезней, укусов змей (по фольклорным представлениям, Единорог своим рогом очищает воду, отравленную змеем) и пр.
Символ Единорог, широко представленный в мистических сочинениях и изобразительном искусстве европейского средневековья (сцена укрощения Единорога девой получила отражение в пластическом декоре фрейбургского и эрфуртского соборов, в книжной миниатюре, на гобеленах, в частности на гобелене кон. 15 в. «Дева и единорог» из парижского музея Клюни), воскрешается теми писателями 20 в., которые ориентировались на эту мифопоэтическую традицию.
Питаются Единороги цветами, особенно любят цветки шиповника, и медовой сытой, а пьют утреннею росу. Еще они ищут маленькие озерца в глубинах леса, в которых купаются и пьют от туда и вода в этих озерах обычно становится очень чиста и обладает свойствами живой воды. В русских "азбуковниках" 16 -17 вв. единорог описывается как страшный и непобедимый зверь, подобный коню, вся сила которого заключена в роге. Рогу единорога приписывались целебные свойства ( по фольклорным представлениям единорог своим рогом очищает воду, отравленную змеем). Единорог - существо иного мира и предвещает чаще всего счастье.
Символизм - Белая окраска единорога сделала его естественным символом чистоты, целомудрия и девственности. Рог единорога был оружием верующего и Христа.

Мифологический единорог был символом галантности с качествами, приличествующими этому статусу, гордому и неукротимому.

Легенда об охотнике и девственной приманке стала аллегорией Воплощения Христа и была позже запрещена Советом Трента из-за того что они не могли подтвердить реальность единорогов в существующем мире.