«Живые помощи». 90-й псалом и пояса с текстами молитв в русской народной традиции

В наши дни в церковной и околоцерковной среде получила определенное распространение практика ношения поясов (лент) с текстом 90-го псалма («Живый в помощи Вышняго…»). От прихожан и «захожан» можно также услышать, что переписанную либо напечатанную на бумаге «чудотворную молитву» «живые помощи» (народное название 90-го псалма) необходимо постоянно носить с собой или пришивать к одежде.

Однако важно отметить, что подобное «применение» 90-го псалма коренится не в церковных традициях, а в народной обрядности.

В народных верованиях ношение пояса, тесьмы, нитей с завязанными узлами имеет магически-охранительное значение. У восточных славян была повсеместно распространена вера в целительную силу «наузов» (узлов) – различных «навязанных» амулетов. Мифопоэтическое сознание видит «главное противодействие и предохранение против всяких уз и оков чародейства… в вещественных навязах или наузах, одаренных также чародейной силой, которые… человек, с условными заговорами и обрядами, навязывал себе на разные части своего тела» [1]. «Процесс завязывания есть процесс преодоления, употребления силы одного лица для уничтожения силы другого; процесс этот магический: нитью обвязывается больной человек, следовательно, и болезнь обвязывается, человек завязан – завязана и болезнь, снимается нить с человека, с нею снимается и болезнь; нить бросается, зарывается в землю, кладется в отверстие дерева, которое затем забивается, с нитью бросается и зарывается в землю связанная болезнь. Чтобы видно было, что завязывается болезнь, на снятой с больного нити завязываются узлы. Магическое значение завязывания передается и нитям и узлам. Отсюда всякий узел сам по себе уже представляет нечто волшебное, магическое и служит источником магического воздействия. Носить на себе нить, шнурок, пояс, тесьму, полоску кожи, завязанные узлом, уже само по себе важно, так как эти предметы имеют охранительное значение...» [2]

С древнейших времен в обрядах и быту пояс рассматривался как очень сильный оберег, приносящий благополучие и здоровье его владельцу. Пояс из тонкой плетеной сетки, где завязывание каждого узла сопровождалось чтением определенной молитвы, носили на голом теле [3]. В народном представлении ношение пояска (так же как и нательного креста) защищало человека от воздействия нечистой силы, колдунов и наводимых ими болезней и «порчи». (Если же нужно было, наоборот, привлечь нечисть, например, для предсказания судьбы, то гадающие снимали с себя нательные кресты и пояса, развязывали узлы на одежде.) [4] А такие способы «лечения» болезней или «защиты от порчи», как обвязывание ниткой (часто красной шерстяной) рук, ног, поясницы, завязывание узелков, встречаются среди суеверных людей и в наши дни.

Навязывание на себя различных предметов-оберегов и завязывание узлов с магическими целями осуждается как пережиток язычества уже в древнерусской церковной литературе [5]. Свт. Кирилл Туровский (XII в.) приравнивал «науз ношение» к «кощюнам (мифам) и бесовским песням». «Монахи исповедовались: “Согреших, наузы вязах на себе и к волхвом и к обавником и к чародеем ходих... согреших, наузы на себе нося”… Ношение волшебной повязки приравнивалось к колдовству, заклятиям» [6].

«В Требнике в главе о волховании указывается: “Елицы волхвуют... и обвязания на дети свои и на животная возлагают, урока ради… 6 лет да не причастятся... или опоясания... и шолки на главу свою и на выю возлагают, яко недуги отгонити... 6 лет да не причастятся... или в воспоминание Страстей Христовых в Пяток Великий узолицы себе по числу евангелий вяжут, 6 лет да не причастятся”. Из этих запрещений видно, что и нити и узлы употреблялись постоянно и употребление их было делом обыкновенным, но порицаемым со стороны духовенства» [7].

Осуждая использование «наузов», Русская Церковь следовала примеру Церкви Византийской. Амулеты и талисманы всякого рода были повсеместно распространены на территории Византийской империи. Употребление их неоднократно порицалось в поучениях святых отцов и в постановлениях Соборов. Правило 36-е Лаодикийского Собора (IV в.) запрещает «предохранилища» (филактерии, φυλακτήρια), которыми суеверные христиане во время болезни перевязывали больное место на теле либо постоянно носили на шее. Отцы Собора называют эти «предохранилища» оковами души (δεσμωτήρια των ψυχών, animarum vincula) [8]. «Птицегадание, чарование, предсказывания, или привески на шее против очес призора, или на листах написания, волхвования или иные злые хитрости и другие сим подобные непотребства суть служения диаволу», - говорил свт. Кирилл Иерусалимский († 386) [9]. Матфей Властарь (XIV в.), комментируя церковные каноны, писал: «Чародеи суть те, которые поют иногда Давидовы псалмы и упоминают мученические имена и даже Самую Пресвятую Богородицу и к сим приплетают демонское колдовство. А другие вешают на шеи детей сложенные бумажки, исписанные какими попало (случайными) песнопениями, перевязывая их красными лентами, для предотвращения будто бы всякого вреда» [10]. Отметим, что смешение христианских понятий с языческими («демонским колдовством») трактовалось Церковью «как особо тяжкий грех, ведущий к профанации святыни и кощунству»

Хотя после принятия христианства наряду с языческой символикой или вместо нее в колдовской практике и вообще в народной обрядности стали использоваться христианские понятия, символы, молитвы и т. п., магическая сущность того или иного языческого обряда при этом не изменилась. В качестве одного из примеров этого можно привести появление так называемых ладанок.

В начале XX в. А. В. Балов писал: «Ношение амулетов и талисманов весьма распространено. Всего чаще носят на шее ладанки… Ношение… ладанки считается крестьянами средством, предохраняющим человека от всякого зла вообще, а в частности, от различных болезней» [12].. Под ладанкой (ладонкой) понимался обычно небольшой тканевый мешочек, в который зашивали как собственно кусочек ладана (например, взятый от какой-нибудь особенно чтимой местной иконы), так и другие предметы (сброшенная кожа змеи и проч.), обладавшие, по народным представлениям, свойством лечить болезни или предупреждать их появление. Так, после совершения Таинства крещения на ребенка надевали «для здоровья» ладанку, в которую бабка зашивала пуповину, житное зернышко и три кусочка росного ладана. Верили, что ладан сам по себе наводит панический страх на нечистую силу и колдунов. В ладанку нередко просто зашивалась бумажка с текстом какой-либо молитвы (например, так называемой «воскресной молитвы», то есть «Да воскреснет Бог…») или заговора (обычно от лихорадки). Ладанки носили на шейном гайтане, рядом с нательным крестом [13].

Такого рода «ладанки» относились к разряду амулетов в работах как светских, так и церковных исследователей. Митрополит Киевский Евгений (Болховитинов) писал: «Как можно видеть в нашей Кормчей Книге… делатели и раздаватели… амулетов называются узольниками (по-гречески филактерии), потому что у простого народа амулеты сии составляют узолки, или так называемые ладанки» [14].

Сходный с ладанками обереговый характер имели и пояса с текстами молитв.

«Поскольку сам пояс всегда воспринимался как мощнейший оберег, то естественно было дополнять его знаками, несущими тоже значение оберегов. Сначала это были элементы орнамента, знакомые всем и потому легко читаемые» [15]. Основное значение амулетов придавалось ромбам, кругам и свастике. Иногда в своем сложном сочетании элементы орнамента образовывали целый рассказ. Позднее, когда язык орнамента забылся, узоры стали дополняться надписями. С XVIII века пояса и опояски с надписями – «со словесами» – начинают широко распространяться [16]. На поясах вышивались инициалы и имена владельцев, поэтические и дарственные формулы («Кого люблю, того дарю», «Дарю тому, кто мил сердцу моему»), а также тексты молитв. [17]

Изучавший текстовые надписи на прикамском крестьянском текстиле Александр Черных отмечает, что в Прикамье пояса с текстами молитв «были распространены как среди православного населения, так и среди старообрядческого. Однако у последних все же чаще. Изготавливались они в монастырях, старообрядческих скитах и совсем редко - крестьянками» [18]. На поясах встречаются Иисусова молитва, молитва «Да воскреснет Бог…», 90-й псалом и др. Как указывает А. Черных, «у старообрядческого населения юго-западного Прикамья к поясам было особое отношение. Например, чтобы защитить себя от векшиц и колдунов, а также от болезней, которые они напускают, достаточно было на нитку навязать сорок узлов, прочитав при этом сорок молитв: “Читала сорок раз молитвы Богородице, сорок раз Миколе, сорок раз Исусову молитву. Один раз прочитаешь и узел завяжешь, так на три нитки, потом их сплетешь в косичку и как пояс”. Такими же свойствами оберега обладали и пояса с вытканными текстами молитв… Именно в этом районе часто любая надпись на поясе, даже достаточно светского содержания, расценивалась как молитва»

Распространенный в наши дни псевдоправославный «Молитвенный щит православного христианина» (включающий такие образцы фольклора, как «молитва задержания») [20], дает, в частности, совет «носить освященный пояс (хорошо, если сам священник прочитает молитву и завяжет его на вас)». Но при чтении подобных рекомендаций возникает вопрос: станет ли языческий по своей сути и цели (дать человеку магическую защиту, не требуя от него духовных усилий в молитве и покаянии) ритуал завязывания пояса приемлемым с точки зрения Православия только потому, что его совершит священник?..

Убеждение в обереговой силе поясов с текстами молитв следует рассматривать как частный случай суеверных представлений о «защитных» функциях пояса вообще. То значение, которое, как мы видели, придавалось и до сих пор придается в народе так называемым «охранным» поясам с текстом 90-го псалма, позволяет отнести их к запрещенным 36-м правилом Лаодикийского Собора «предохранилищам» (филактериям) [21].

Мы не имеем в виду, что практика носить с собой молитву, псалом, иконку в принципе предосудительна. Магизм будет состоять в веровании в то, что ношение какого-либо предмета (скажем, иконы или текста молитвы) имеет охранительную силу само по себе, независимо от поведения человека. Иными словами, свободное обращение к Богу, личное усилие человека в молитве становится ненужно.

В рассматриваемом нами случае отметим тот факт, что, поскольку носимые при себе молитва или псалом не читаются (они, в сущности, вообще не предназначены для чтения), их текст становится неважен и в народе резко искажается. Вместо слов «Живый в помощи» появляются «живые помощи», «живым в помощь» и даже «живые мощи». При этом, по наблюдению Андрея Десницкого, в простонародных вариациях на тему 90-го псалма «наибольшим искажениям оказались подвержены не туманные слова и выражения, вроде “аспида и василиска” (за непонятностью их оставляют как есть), а те, которые, казалось бы, почти не отличаются от русских. “Живый в помощи Вышняго” превращается в “живую помощь” (по аналогии со “скорой помощью”, очевидно), или в анекдотические “живые помочи”. “Падет от страны твоея тысяща” заменяется на “падет от стрелы твоея тысяча”, и смысл высказывания меняется кардинально: вместо образа праведника, остающегося невредимым среди всеобщего бедствия, перед нами предстает супермен, убивающий одной стрелой тысячу врагов» [22]. Таким образом, искажения свидетельствуют не только о непонятности церковнославянского текста псалма, но и об активном вовлечении его в магическую практику, которое сопровождается переделыванием оригинального текста в соответствии с требованиями мифологического мышления [23].

Протодиакон Андрей Кураев по поводу веры в исключительную «охранительную силу» 90-го псалма замечает: «Не человек защищает себя от “ужасов в ночи”, разбрызгивая вокруг святую воду и развешивая повсюду талисманы. Господь хранит того, кто полагает в Нем свою надежду. И сам этот псалом никого и ни от чего не защитит. Защита не в том, чтобы носить его в кармане, привязать к притолоке или обвязать вокруг талии. Не псалом защищает, но Господь – если человек верит в Бога как в Господа (то есть в то, что воля именно Божия, а не колдовская определяет ход событий в его жизни и господствует над нею), в Его защиту, в Его могущество (а не в могущество пояска, бумажки или своей молитвы-заклинания). Каково условие того, что Господь дает такую защиту? – Просто вера человека в нее. “Ибо ты сказал: Господь упование мое”. И этого обращения сердца к Богу достаточно для защиты. Дальнейшее определяется только волей двух: волей Бога и волей человека (не отречется ли он от Завета, обернувшись в сторону язычества?). Желания же всех остальных: врагов, колдунов, язычников, бесов – здесь уже бессильны»

Приложение

Псалом 90

По-церковнославянски

Хвала песни Давидовы, не надписан у еврей, 90

1 Живый в помощи Вышняго, в крове Бога Небеснаго водворится.
2 Речет Господеви: Заступник мой еси, и Прибежище мое, Бог мой, и уповаю на Него.
3 Яко Той избавит тя от сети ловчи и от словесе мятежна,
4 плещма Своима осенит тя, и под криле Его надеешися: оружием обыдет тя истина Его.
5 Не убоишися от страха нощнаго, от стрелы летящия во дни,
6 от вещи во тме преходящия, от сряща и беса полуденнаго.
7 Падет от страны твоея тысяща, и тма одесную тебе, к тебе же не приближится,
8 обаче очима твоима смотриши, и воздаяние грешников узриши.
9 Яко Ты, Господи, упование мое: Вышняго положил еси прибежище твое.
10 Не приидет к тебе зло, и рана не приближится телеси твоему,
11 яко Ангелом Своим заповесть о тебе, сохранити тя во всех путех твоих.
12 На руках возмут тя, да не когда преткнеши о камень ногу твою,
13 на аспида и василиска наступиши, и попереши льва и змия.
14 Яко на Мя упова, и избавлю и: покрыю и, яко позна имя Мое.
15 Воззовет ко Мне, и услышу его: с ним есмь в скорби, изму его, и прославлю его,
16 долготою дней исполню его, и явлю ему спасение Мое.



Синодальный перевод

[Хвалебная песнь Давида.]

1 Живущий под кровом Всевышнего под сенью Всемогущего покоится,
2 говорит Господу: «прибежище мое и защита моя, Бог мой, на Которого я уповаю!»
3 Он избавит тебя от сети ловца, от гибельной язвы,
4 перьями Своими осенит тебя, и под крыльями Его будешь безопасен; щит и ограждение – истина Его.
5 Не убоишься ужасов в ночи, стрелы, летящей днем,
6 язвы, ходящей во мраке, заразы, опустошающей в полдень.
7 Падут подле тебя тысяча и десять тысяч одесную тебя; но к тебе не приблизится:
8 только смотреть будешь очами твоими и видеть возмездие нечестивым.
9 Ибо ты сказал: «Господь – упование мое»; Всевышнего избрал ты прибежищем твоим;
10 не приключится тебе зло, и язва не приблизится к жилищу твоему;
11 ибо Ангелам Своим заповедает о тебе – охранять тебя на всех путях твоих:
12 на руках понесут тебя, да не преткнешься о камень ногою твоею;
13 на аспида и василиска наступишь; попирать будешь льва и дракона.
14 «За то, что он возлюбил Меня, избавлю его; защищу его, потому что он познал имя Мое.
15 Воззовет ко Мне, и услышу его; с ним Я в скорби; избавлю его и прославлю его,
16 долготою дней насыщу его, и явлю ему спасение Мое».



Перевод Е. Н. Бируковой и И. Н. Бирукова [25]

Хвалебная песнь, не надписан у евреев, 90

1 Живущий помощью Всевышнего, под кровом Бога Небесного водворится.
2 Скажет он Господу: «Заступник мой, прибежище мое, Бог мой! Уповаю на Него!»
3 Ибо Он избавит тебя от сети ловцов и от слова мятежного;
4 Плечами Своими оградит Он тебя, под крылами Его безопасен будешь; щитом покроет тебя истина Его.
5 Не убоишься страха ночного, стрелы, летящей днем,
6 Беды, во тьме приходящей, недуга и беса полуденного.
7 Падет возле тебя тысяча, и много тысяч вокруг тебя, тебя же ничто не коснется;
8 Но ты будешь смотреть очами твоими и воздаяние грешникам узришь.
9 Ибо ты сказал: «Господи, Ты упование мое!» Всевышнего избрал ты прибежищем твоим.
10 Не постигнет тебя зло, и язва не приблизится к шатру твоему;
11 Ибо Ангелам Своим заповедает Он о тебе, охранять тебя на всех путях твоих.
12 На руках понесут тебя, да не преткнется о камень нога твоя.
13 На аспида и василиска наступишь, и попирать будешь льва и змея.
14 «На Меня (Господа) уповал он, и Я избавлю его; осеню его, ибо он познал имя Мое.
15 Воззовет ко Мне, и услышу его; посещу его в скорби, извлеку его из бед и прославлю его;
16 Долголетием одарю его и явлю ему спасение Мое!».

С просторов интернет