Смерть

Смерть

Каждого человека, как и всякое живое существо на свете, где-то впереди ожидает трагическое, неведомое и неотвратимое событие, имя которому — смерть. Хотя страх перед смертью в той или иной степени присущ всем людям, отношение к костлявой неоднозначно: если для атеистов смерть означает полный распад личности и абсолютное небытие, то для верующих она — лишь переход в другое состояние, дверь в загадочный потусторонний мир, иное бытие. Чья точка зрения на смерть верна? Если исходить из универсальной теории парадоксальности всего мироздания, отчасти правы и те и другие, или, иными словами, и те и другие во многом ошибаются. Окончательный и конкретный ответ на этот вопрос каждый, увы, получит в свое время.

Самое страшное в облике смерти то, что она начисто лишена собственного облика. В новелле Эдгара По «Маска Красной Смерти» бесстрашный герой срывает с непрошеной гостьи одну за другой все ее маски и обнаруживает вдруг, что под ними ничего нет. Но человек не желает мириться с безликостью смерти, поскольку жаждет узнавать ее. В этом ему помогают многочисленные символы смерти, им же самим и выдуманные.

Символами смерти являются бренные человеческие останки (скелет, череп с костями); скорбные предметы (фоб, венок, могила); некоторые породы деревьев (кипарис, плакучая ива); отдельные виды цветов (мак, нарцисс, асфоделии); цвета (черный — на Западе и белый — на Востоке), и даже абстрактные числа (цифра «О» как выразитель пустоты, небытия и вечности, а также зловещее число «13») и т.д. Однако все эти мрачные символы есть не что иное, как все те же фальшивые маски смерти, бесконечно далекие от ее истинной сути.

В мифологии смерти уделяется самое живое и пристальное внимание. Пытаясь объяснить себе происхождение смерти, древние считали ее наказанием богов за грехи людей, а наиболее примитивные племена сочинили наивную сказку о «ложной вести» (ее варианты переданы в разделе «Луна»), где вся вина взваливалась на какое-либо животное, исказившее смысл божественного послания к людям.

Лики богов смерти, порожденные пугливой человеческой фантазией, ужасны и омерзительны. Древние народы словно соревновались между собой, стремясь создать наиболее устрашающие и отталкивающие образы. Закутанный в черный плащ греческий Танатос прилетал к ложу умирающего на огромных черных крыльях, мечом срезал с его головы прядь волос, а затем исторгал душу из тела. Всю фигуру Малах Га-Мавета, иудейского ангела смерти, покрывали сотни устрашающих глаз — их убийственного взгляда не мог выдержать ни один смертный. Насу, иранский демон смерти, прилетал к одру умирающего в виде отвратительной трупной мухи, чтобы завладеть его душой и осквернить тело. Ах-Пуч, один из богов смерти в мифологии майя, изображался в образе человека, но с трупными пятнами по всему телу и с черепом вместо головы.

Царство Мертвых в мифах древних выглядит как мрачное и печальное место, откуда нет обратной дороги на землю. В подземном царстве греческого Аида бесплотные тени умерших, обреченные вечно скитаться во мгле по холодным, безрадостным полям, заросшим бледными асфоделями, тихо стонут и скорбно жалуются на свою судьбу. Впрочем, судьба душ ацтеков и майя, угодивших в Миктлан, еще горше. Бродя по лабиринтам подземного царства, несчастные души подвергаются тяжким страданиям и испытаниям: они вынуждены пробираться между сталкивающимися горами, переплывать смрадные реки из крови и гноя, терпеть пронизывающий леденящий холод и т.д. Лишь после долгих мытарств души попадают во дворец скелетообразного Миктлантекухтли — владыки Царства Мертвых, окончательно решавшего их дальнейшую участь.

Многие герои мифов и средневековых преданий стараются перехитрить смерть, однако их попытки в лучшем случае приводят лишь к временному успеху, поскольку они угрожают установленному богами порядку. Так, Сизиф обманом заковал пришедшего за ним Танатоса, но боги освободили повелителя смерти и низвергли дерзкого героя в ад.
Почему же боги так жестоки?

Бессмертие — привилегия богов, которой они не намерены делиться с людьми. Античным богам бессмертие Даруют амброзия и нектар — волшебная пища и напиток богов. Смерть не властна над богами: даже если они погибают (египетский Осирис, вавилонский Таммуз, Иисус Христос), то обязательно воскресают. Подобно природе, чьи цикличные проявления они олицетворяют, боги неуничтожимы и вечны.

Религия связана со смертью неразрывными узами. В древних культах, где сплошь и рядом практиковались человеческие жертвоприношения, пальма кровавого первенства принадлежит мрачным богам ацтеков — им посвящали тысячи жертв ежегодно. В Индии еще в XIX веке существовала изуверская секта тхагов-душителей, убивавших встречных путников во славу черной богини Кали.

В христианском культе человеческие жертвы не требуются, что дало повод адептам этой религии заявлять о ее гуманности. Хороша гуманность! А сколько инакомыслящих (церковь называет их еретиками) «святые» отцы — инквизиторы отправили на костер? А каких жертв стоили религиозные войны с мусульманами, вошедшие в историю под названием Крестовых походов? Их инициатива, между прочим, исходила от христианской церкви! Да что говорить о «неверных», если христиане не могли мирно ужиться со своими же единоверцами. Какие потоки крови были пролиты во время братоубийственных войн между католиками и протестантами? Жертвы одной только Варфоломеевской ночи исчислялись десятками тысяч! Если такова гуманность, что же тогда жестокость? А может быть, все дело в том, что истинная вера и официальная церковь абсолютно несовместимы?

В иконографии сцены смерти христианских святых живописны, многочисленны и разнообразны. Здесь можно видеть едва ли не все виды казней, существовавших в первые века новой эры: распятие (Христос и апостолы Петр, Андрей, Филипп и др.); обезглавливание (Павел, Матвей, Христофор, Агнесса, Варвара и др.); побитие камнями (Стефан); повешение (Иуда); расстрел из луков (Себастьян); четвертование лошадьми (Ипполит); сдирание кожи (Варфоломей); поджаривание на железной решетке (Лаврентий); утопление с якорем на шее (Климент); извлечение внутренностей (Эразм).

Что касается победы над смертью, то этой теме посвящены сюжеты воскресения Христа и Лазаря. На византийской иконе XV века, например, Лазарь, стянутый погребальными пеленами, встает из гроба по мановению руки Христа. При взгляде на эту икону у пытливого зрителя невольно возникает крамольный вопрос: а не страдал ли Лазарь летаргией?



В изобразительном искусстве Средневековья Смерть олицетворяла костлявая фигура Безжалостного Жнеца — скелет, символизирующий бренность плоти, вооруженный косой, реже — мечом, трезубцем или луком со стрелами. Иногда скелет, облаченный в черный плащ с капюшоном, сжимает в костлявой руке песочные часы — символ отмеренного срока жизни.

Смерть с косой присутствует во многих аллегорических сюжетах средневековой живописи. Она мчится верхом на коне и косит людей, падающих под копыта, или выпускает черные стрелы, представляющие аллюзию на эпидемию чумы. Невидимая человеком, занятым своим делом, Смерть стоит за его спиной; забирает солдата с поля боя, женщину от туалетного столика, разлучает влюбленную пару и т.п.

В конце XIV века, когда Западную Европу потрясали опустошительные эпидемии чумы, смрад которых навевал мрачные назойливые мысли о близком конце света, в изобразительном искусстве появился жутковатый гротескный сюжет, называемый «Пляской Смерти».

Содержание его таково: Смерть в обличье скелета с косой или с дудкой-волынкой увлекает за собой в могилу огромную пеструю толпу. В этом похоронном шествии с приплясом принимают участие представители всех социальных слоев феодального общества, от простого крестьянина до императора и римского папы — знак того, что перед смертью все равны. «Пляска Смерти» могла быть представлена и иначе — в виде развеселого хоровода мертвецов, танцующих на своих могилах.

Сцены смерти вдохновляли и художников последующих поколений. На их полотнах запечатлена смерть во всех ее формах: пораженный стрелой в пятку Ахиллес, пронзенные мечом Архимед и Антоний, ужаленные змеей Эвридика и Клеопатра, заколотые кинжалами Цезарь и Марат, обезглавленные Карл I Стюарт и Людовик XVI… Наиболее впечатляющи массовые сцены смерти: вифлеемское избиение младенцев, резня в Варфоломеевскую ночь, гибель Помпей, пожираемых огненной лавой, поля отгремевших сражений, заваленные грудами трупов, и многие другие картины, иллюстрирующие кровавые и трагические страницы мировой истории.

В мантике Смерти посвящен особый раздел — некромантия. Древние разумели под некромантией гадания при посредстве мертвецов. В Средние века некроманты-чернокнижники, опираясь на бредовые сведения, почерпнутые ими из гримуаров, пытались вызывать души умерших для получения предсказаний.

В Старшем Аркане Таро припасена карта «Смерть» под номером 13. Такое мистическое соответствие, конечно же, не случайно: дело в том, что древние евреи-каббалисты обозначали понятие «смерть» и число «13» одним и тем же знаком. О причинах такой числовой символики рассказано в разделе «Числа».

На картах Таро Смерть изображена в ее традиционном обличье, т.е. в виде скелета с косой. Она идет или едет верхом по полю, усеянному трупами и частями гниющих тел.

Карта символизирует острый душевный кризис, застой и тупик, потери и утраты, крушение надежд и тяжкие испытания. Определенному этапу в жизни человека пришел конец, и сетовать на злую судьбу бесполезно. Карта советует смириться с неизбежностью потерь и, отринув умершее прошлое, начать строить новую жизнь.

Астрологи нередко предсказывали смерть сильных мира сего. Удачные предсказания приносили им деньги и славу, а ошибочные скоро забывались. Знаменитый Мишель Нострадамус, например, верно указал лишь приблизительную дату гибели Генриха II и день собственной смерти, но сосчитал ли кто, сколько раз он угодил пальцем в небо?

Астрологи, разумеется, народ неглупый и находчивый, что подтверждает и следующий анекдотический случай с придворным астрологом французского короля Людовика XI. Этот звездочет имел неосторожность напророчить смерть королевской фаворитке, и та, как на грех, действительно вскоре умерла. Разъяренный Людовик вызвал злосчастного предсказателя к себе и в присутствии палача зловеще поинтересовался, известна ли ему дата своей собственной смерти. На что мудрец, не моргнув глазом, отвечал: «Звезды поведали мне, что я умру за три дня до кончины вашего величества». Озадаченный король не рискнул проверить истинность его слов. Он не только пощадил находчивого астролога, но и стал заботиться о его здоровье, как о своем собственном.
В трактатах алхимиков, где различные химические элементы и этапы Великого Делания зашифровывались всевозможными хитроумными символами, смерть с косой подразумевала свинец.

В голубом масонстве атрибуты Смерти использовались в обрядах посвящения. Кандидата на степень мастера братья вводили в ложу, задрапированную черным крепом с изображениями скелетов и черепов с костями. Ложа была погружена в полумрак, слабый свет свечи пробивался лишь из пустых глазниц черепа, лежащего на алтаре. Озираясь по сторонам, испытуемый вскоре замечал в черном гробу окровавленного мертвеца, роль которого исполнял один из масонов. В процессе обряда братья отвлекали внимание кандидата, и мнимый покойник незаметно выбирался из гроба, после чего будущему мастеру предлагали занять его страшное место.

Все эти детские страшилки, по замыслу франкмасонов, преследовали две главные цели: мрачные атрибуты должны были воспитывать в кандидате бесстрашие и полное презрение к смерти, но одновременно они же были призваны напомнить ему о бренности человеческого существования.

В мировой истории смертные приговоры, выносившиеся преступникам, военнопленным и еретикам, приводились в исполнение множеством кровавых и бескровных способов. В античности в ходу были обезглавливание, распятие, удушение, отравление, четвертование, сожжение, забрасывание камнями, расстрел из луков, повешение, колесование, сажание на кол, сбрасывание в пропасть и т.д. Для поддержания дисциплины в войсках римляне, например, практиковали децимацию (казнь по жребию каждого десятого солдата из подразделения, бежавшего от врага с поля боя). Что касается казней в Средние века и Новое время, то автор, не желая особенно углубляться в данную тему, отсылает наиболее кровожадных из читателей к мемуарам специалиста в этой области, французского королевского палача Генриха Сансона.

В военном деле специфическую атрибутику и эмблематику использовали так называемые «батальоны смерти» — ударные и карательные части разных эпох и стран. Лучшие воины гвардейских подразделений нередко именовались «бессмертными» (например, гвардия персидского царя Ксеркса).

Наибольшие опасения у противника во все времена вызывали смертники — фанатично настроенные бойцы, осознанно шедшие на самопожертвование во имя спасения Родины. В годы Великой Отечественной войны немецко-фашистским войскам пришлось столкнуться с массовым самопожертвованием советских патриотов. Славные имена героев-панфиловцев, А. Матросова, 3. Космодемьянской, Н. Гастелло и десятков тысяч других навечно вошли в историю нашей страны.

В конце Второй мировой войны немалые потери американскому флоту нанесли камикадзе — японские летчикисмертники, врезавшиеся в корабли на своих самолетах-гробах, начиненных взрывчаткой. По официальным данным, 1228 погибших камикадзе потопили 36 и повредили 368 американских кораблей. Кроме того, от действий камикадзе американский флот потерял около 5 тысяч человек убитыми.
Японские смертники входили также в состав специальных отрядов «живых мин», бросавшихся под советские танки, в отряды минированных катеров и человеко-торпед «кайтэнс» («путь в рай»). Однако смертники так и не смогли спасти милитаристскую Японию от заслуженного разгрома.

В наше время смертоносную эстафету перехватили чеченские террористкисмертницы, одурманенные басаевской и масхадовской религиозно-патриотической пропагандой. Не желая понимать того, что простым российским гражданам не нужна ни война в Чечне, ни сама Чечня, шахидки губят свои жизни, убивая при этом десятки и сотни совершенно неповинных людей. Религиозный фанатизм продолжает застить глаза и арабским террористам-смертникам, творящим свое черное дело в многострадальной Палестине.

Одумается ли человек когда-нибудь? Уразумеет ли он наконец, что другая религия и культура, иной язык и цвет кожи — еще не повод для тотального истребления, или, совершенно дискредитировав и опозорив свое высокое наименование «венца природы», будет сеять вокруг себя смерть до тех пор, пока окончательно не сожжет свой собственный дом — такую прекрасную и беззащитную планету…

Этот образ в христианстве выражается древними сложными символами. Приведенная композиция объединяет две пары «круг–крест», каждая пара олицетворяет смерть и возрождение. Нижняя пара представлена скрещенными костями и черепом округлой формы (символом смерти). Из нижнего круга (черепа) растет крест, похожий на тот, на котором умер Христос,– крест воскресения, возрождения. Вся эта аллегория вписана в больший круг – знак того, что смерть и возрождение человеческих существ находятся в пределах великой духовной сферы космоса.