Как охотились на ведьм в средневековой Европе

Как охотились на ведьм в средневековой Европе

Вопреки распространенному мнению, люди Средневековья не были так уже сильно против колдовства и не всегда воспринимали саму идею ведьм серьезно.

Святой Августин, который жил в пятом веке нашей эры, был влиятельным мыслителем времен укрепления и распространения христианства и верил в то, что все языческое было не просто отвратительным, а исходящим от дьявола. Так было положено начало христианской традиции отношения к оккультному как к несомненному проявлению сущего зла.

И в наши дни эта идея сохраняется в христианской культуре. В седьмом-девятом веках появились законы, касавшиеся колдовства и ведьм. Вместе с этим все больше ведьм таинственным образом появлялось в лесах и городах Европы. Несколько веков после святого Августина никто по большому счету не беспокоился насчет колдовства.

Для большинства людей колдовство оставалось чем-то наподобие смехотворных суеверий. Но после того, как колдовство обрело законное подтверждение, люди начали относиться к нему серьезно. Ведьмовство, колдовство и те, кто занимался им, приобрели в общественном мнении несомненную связь с дьяволом.
Больше всего казней было произведено в Германии. В 1589 году за один день 133 человека были сожжены по приказу государства и по соизволению Церкви. В Германии безжалостно казнили тех, в ком подозревали ведьм и колдунов. За 1629 год в Трире и Вюрцбурге было казнено 279 человек.

При малейшем намеке на ведьмовство подозреваемого ожидали чудовищные пытки и жестокая казнь. Вскоре вся Европа от Шотландии до Швейцарии регулярно развлекала себя сожжением ведьм в массовых количествах. Подобно лесному пожару, процессы над ведьмами распространялись по Европе, тысячи жизней заканчивались в кострах по надуманным и вытянутым пытками обвинениям.

Появилась профессия охотника на ведьм, который выискивал подозрительных людей и различные отметины на их телах, которые называли метками дьявола. Церковь и государство имели неограниченную власть и решали судьбы людей с немыслимой легкостью.