О магических функция колокольчика в народной культуре славян

Мир звучащий и молчащий: Семиотика звука и речи в традиционной культуре славян      
В традиционной культуре магические функции имело не только слово, человеческая речь, не только звуки, издаваемые человеком и животными (свист, пение, лай и под.), но также звуки природы (вой ветра, треск деревьев) и шумы (стук, щелканье, звон и т.п.). Одним из предметов, издающих звук и имеющих магический смысл, был звоночек, или колокольчик. Он известен разным народам и культурам. Бронзовые колокольчики найдены при ассирийских раскопках. Из колокольчиков состояли некоторые музыкальные инструменты, имевшие религиозную функцию, такие, как, например, систр (металлическая погремушка) у египтян, кимвалы и тимпаны у евреев и др. Они служили культовым целям и использовались на праздниках для аккомпанемента танцующим. Верхняя одежда еврейского первосвященника была увешана колокольчиками. Способность звона колокольчиков отгонять злые силы отражена, например, в сочинениях античных авторов. По свидетельству Плиния, могила царя Клузии Порсенна была украшена сверху колокольчиками, которые звенели, раскачиваемые ветром. С той же целью в античности колокольчики вешали на шею домашних животных, на чучела, охраняющие фруктовые сады; звон меди усмирял гнев богов и прекращал бурю и град; звоночки прикрепляли на священных деревьях: часто на таких колокольцах имелись жертвенные надписи. В мирской жизни звон колокольчика служил знаком, предупреждением: он привлекал внимание посетителей (на дверях магазинов), объявлял о начале купального сезона, о начале или конце праздника, о маршах ночного дозора, о начале публичных собраний и т. п. [DIMA, р. 192, 250; Христианство, 1, с. 786].
       Бронзовые колокольчики известны на территории всех славянских земель: в Поморье, реже — в Великополыне, Силезии, северной Руси, Чехии, Словакии и у южных славян. Однако более характерны они для стран восточной Балтии (у пруссов, литовцев, латышей), территории финских племен (в верхнем течении Волги, на юг от Ладоги, в Эстонии и Финляндии), спорадически (очевидно, заимствованы) известны в Скандинавии и северо-западной Германии и очень многочисленны в Венгрии. Они имели круглую или коническую форму, а снизу — отверстие, в основном крестообразное. У древних балтов они использовались как украшения; у аваров — были частью конской упряжи [SSS, s. 443 ].

По славянским материалам, колокольчик— это ритуальный предмет, звук которого использовался для отгона потусторонних сил, неблагоприятных явлений, для отпугивания хищных и изгнания вредных животных, а также для коммуникации в обрядовых ситуациях, когда человеческая речь была запрещена. Символические функции колокольчика основываются: 1) на апотропейных свойствах металла; 2) на ритуальной маркированности его «голоса» — звона, противопоставленного речи и замещающего речь в определенных ситуациях; а также 3) на различении отдельных видов звона: громкого — тихого, звонкого — глухого.
        Славяне использовали колокольчик в обрядах и ритуализованных ситуациях, а также в обыденной жизни: их вешали на шею домашним животным, чтобы они не потерялись в лесу и на пастбище. Былое исключительное отношение к колокольчикам, бубенцам и звонкам как к предметам сакральным, кажется, отражено в словацком запрете, согласно которому даже детям не разрешалось играть с звенящими предметами, потому что их звук может накликать беду (или бедность) [Ноrvath 1968, s.110, ок.Угровца] (в противоположность тому, что звон, позвякивание, наоборот, отгоняют злые силы).
        В апотропейных ситуациях колокольчики применялись достаточно широко: считалось, что их звон отгоняет вообще все злое, ведьм, души заложных покойников, град, бурю, диких зверей, кротов, мышей, лягушек, змей и прочих гадов, болезни и т. д.
       В средней Словакии накануне дня св.Люции (13.ХП), одного из «ведьминых» дней, когда особенно сильна и опасна нечистая сила, пастухи и парни выгоняли из села ведьм: они бегали между домами, по дорогам и щелкали бичами, свистели в пищалки и на пальцах, трубили в рога и трубы, звонили коровьими колокольчиками и вообще старались создать как можно больше шума [Ноrvathovа 1986, 5.39; Сеrvenak 1966, s.97]. В Словении на рождественский стол клали колокольчики домашних животных и топор — для защиты от злых сил [КОО-ЗП, с.248]. У русских в Страстную среду утром и вечером ребята бегали с коровьими колокольчиками вокруг деревни и приговаривали: «Около двора железный тын!» [Майков 1869, с. 157]. Мораване вешали на майское дерево, поставленное к дому девушки перед 1 мая, скотий колокольчик как охранное средство [Vaclavik 1959, 5.149; Кuldа 1875, 8.300].
        Для защиты от бури, града, отгона градовых туч чаще использовались колокола, а также иные магические средства, не связанные со звоном (обнажение, выбрасывание печной утвари и т.п.). Однако имеются, хотя и редкие, примеры использования колокольчиков. В Силезии (Польша) во время бури звонили в маленькие колокольчики, освященные в день св. Урбана (25 мая), которые, как верили, разгоняют тучи [Роspiech 1987, s.227]. В Краковском повете обходили дома с колокольчиками, когда слышали гром, тогда «туча сама убежит» [АМЕК, 1/1554/rkр.]. Так же выгоняли и задержавшуюся зиму: в Архангельской губ. в случае, если снег до Егория (23.IV) не сойдет, ребятишки с колокольчиками, которые потом привязывали коровам, трижды обегали каждый дом, а за это им давали гостинцы [Соколова 1979, с. 182, примеч.2].

Для того, чтобы защититься от хищных зверей, русские Вологодского у. в Великий четверг ходили в лес и кричали: «Волки, медведи из слуха вон; зайцы, лисы к нам в огород!» При этом стучали в сковороды, звонили коровьими колокольчиками [Зеленин 1991, с.392]. Гуцулы отпугивали диких зверей на Благовещение: рано утром один из домочадцев нагим обегал с колокольчиком вокруг дома и говорил: «Як дилеко чути сего дзвiнка, аби так звiрка за дилеко ни сьмiла приступити до меï худоби» [Онищук 1913, с.ЗЗ]. Вероятно, с той же целью в Каринтии пастухи жгли костер на возвышенности за селом, а сами звенели колокольчиками вокруг огня [Колева 1981, с. 94]. Мотивировки подобных обрядов могли меняться: говорили, что мальчики обегают в Страстной четверг с колокольчиками на шее вокруг деревни для того, чтобы «скотина прямо с пастбища ходила домой, а не плутала» [КГ, с. 457,Новгородская губ.]. Не меньший вред приносили землероющие зверьки; их изгоняли, как и змей, лягушек и прочую нечисть, в Великую пятницу. В средней Словакии (Липтов) бегали по полям или обходили поля вокруг с колокольчиками, отчего кроты и мыши должны были уйти; так же поступали в словацких хуторах в Венгрии, где в тот же день вечером парни бегали со звоночками со двора во двор — чтобы жабы не лезли в дома [SN 1973, №1,s.73]. В Болгарии (Пловдив) подобные обряды исполнялись 1 марта: тогда дети бегали со звонками по дворам и домам и кричали: «Бягайте змии и гущери, че Баба Марта иде с калъчката да ва сече» [Пловдивски край, с.264], а в Груже (Сербия) — в ночь на Иеремию (1.У. девушки одевались в праздничную одежду, вешали на шею колокольчики, избирали «царицу» и с нею перед полночью обходили каждый дом в селе, звонили колокольчиками и пели: «Jеремиjе у поле, Бежте змиjе у море», входили в дом и будили домочадцев [Петровић 1948, с. 244].

Защитными свойствами обладал не только звон колокольчика, но и сам звоночек, сделанный из металла. Часто в таких целях использовались колокольчики, уже побывавшие в ритуальных ситуациях и поэтому обладающие большей магической силой. С их помощью лечили болезни, в основном связанные с речью, голосом — на основании сравнения голоса человека и «голоса» колокольчика. Женщин, страдающих кликушеством, поили морозной водой из свадебного колокольчика [Сумцов 1881, с. 96, Новгородская губ.]. Сербы ок. Пожега много раз поили водой из «скотьего» колокольчика детей, которые не начинали говорить в положенное время, а во Враньском Поморавье для того, чтобы ребенок заговорил, после того, как его напоят водой из звонка, качали его еще в люльке, подвешенной на дверях комнаты [Тре6jешанин 1991, с. 205, 206}. Словаки поили детей, которые плохо говорили, водой из колокольчика, используемого во время колядования [Сicmanу, 8.149, Чичманы в Западной Словакии]. Поили ребенка из колокольчика и для того, чтобы голос у него был звонкий [ДОО, с. 145, Сербия]. Связь звоночка с голосом отражена в некоторых песнях сербских «лазариц» [Ћoрћевић 1958, с. 243, Лесковацкое Поморавье].
        Двойная магия — магия предмета и звука — использована в следующем обрядовом действии: в польском Поморье в Сочельник били звоночком плодовые деревья. Таким образом их «пробуждали к жизни», чтобы осенью был хороший урожай [Stelmachowska 1933,s.51].
         В качестве апотропейных предметов использовали колокольчики в свадебной обрядности. В Олонецкой губ. звонили в колокольчик во время рукобитья. В России, так же, как и в других местах, колокольчики навязывали на дугу в упряжи свадебных лошадей, а после свадьбы сохраняли [Сумцов 1881, с. 96]. В Родопах жених перед свадьбой посылал невесте на девичник украшенного цветами, красными нитками, колокольчиками и золотыми яблоками белого барашка, а в Граово колокольчик вместе с красным петухом привязывали к шесту, так что получалось своеобразное свадебное знамя.         Широкое использование колокольчиков в свадебном ритуале  послужило основой для девичьих гаданий о замужестве. На святки девушки ходили слушать звуки: если у перекрестка или у проруби кому-нибудь послышится звон колокольчиков, который трактовался как звуки свадебного поезда, то девушка выйдет замуж (рус. [Логинов 1988,с. 74, Заонежье]. Так же гадали в Костромской губ.: в полночь девушки выходили на перекресток, очерчивали круг и, стоя в нем, прислушивались, и если почудится им звон колокольчиков или смех и пение, то быть им замужем [Снегирев 1837, с. 48]. В Вологодской обл. летом девушки «звали судьбу на крестки»: они выходили за село и ложились в очерченном магическом кругу на дорогу, прислонив ухо к земле; если слышался большой колокол — к смерти, а если звенели маленькие колокольчики или бубенцы —  быть свадьбе; с какой стороны зазвенят — оттуда и ждать суженого [Брагина1980,с.15].

В некоторых случаях, когда звон колокольчиков противопоставлялся не голосу, а молчанию, он служил знаком жизни, а безмолвие — знаком смерти. В Сербии, например, если в доме кто-то умер, в знак траура со стада снимали все колокольчики [Беговић 1986, с. 210] или, если умирал чабан, с овец состригали шерсть, не стриженную несколько лет, и снимали звонки, «чтобы стадо онемело» [ГЕМБ 1930, кн.5, с. 107]. Подобные обычаи известны также у болгар и поляков.
        Связь звона колокольчиков (как и других звуков типа свиста и под.) с миром мертвых отражена в обычае продавать звоночки и Колокольчики на ярмарках, устраиваемых перед церковными праздниками. В с. Никола-Дудник Ярославской губ. на престольный праздник, 9 мая, продавали детские глиняные игрушки, преимущественно колокольчики особенного устройства и глиняные дудки [Зеленин 1995, с.135]. Д. К. Зеленин считал, что этот праздник, поразительно схожий с вятской «свистуньей» (которая, по преданию, праздновалась в честь убитых в битве устюжан), восходит к семицким поминальным обрядам, посвященным заложным покойникам. Особенностью таких праздников является свист, игра на дудках и др. звуки, считающиеся языческими оберегами от нечистой силы.
        В рассмотренных примерах магических действий (количество которых легко можно умножить) колокольчик входит в ряды синонимичных символов, имеющих значение оберега, причем символов не только звуковых (щелканье бича, стук в сковороды, свист, стрельба), но и предметных (топор, цепь, нож—железные предметы; красная нить, «красный» петух); акциональных (обегание или обход вокруг села, дома, поля; бужение людей, деревьев); вербальных (сама ритуальная речь, выкрики, а также называние предметных символов: например, слова «железный тын» имеют в магических действиях такое же значение, как и сам железный забор). Таким образом, и сам звоночек, и его звон в случае необходимости могут быть заменены предметами и звуками с аналогичными функциями. В Словакии, например, в Страстную субботу мальчики, изгоняя насекомых, бегали по дому, звеня цепями и лязгая замками [Веdnarik 1943, s.89, Калиште], хозяйка обходила дом со связкой ключей, сильно звеня ими, чтобы прогнать грызунов [Horvathova 1986, s. 179, ок. Нитры]. Подобные действия могли совершаться и под колокольный звон.

Колокольчики использовались также сакральными лицами и ряжеными, которые представляли иномирные силы, духов, святых. Наиболее яркий пример такого рода — использование звоночков болгарскими кукерами и русалиями. Русалии — не ряженые, а специально избранные лица, функции которых— лечить «самодивские», или «русальские» болезни, то есть болезни непонятного происхождения, которые, как считали, насылались самодивами и русалками. Сами «русалци», их обувь, а также особый священный посох— тояга— были увешены звоночками и бренчащими предметами [Маринов 1914, с. 477, 485]. Болгарские кукеры, или дракуси, ходили в понедельник на Тодоровой неделе. Они рядились в женскую одежду, приделывали горбы из тряпок, а на ремняхпривешивали колокольчики и звоночки скота; в их облике причудливо сочетались зооморфные и орнитоморфные признаки; они носили с собой деревянное оружие. Главные персонажи кукеров — кукерска бабка (или майката) и дедо, или старец. Ряженый бабой носил прялку с куделью и веретено и изображал прядение, а дед впрягал кукеров в плуг, пахал, сеял и бороновал, произнося ритуальные слова благословения посевов [Маринов 1914, с. 372-377]Это с очевидностью указывает на то, что и русалии, и кукеры выполняли важную ритуальную функцию — защищали село и людей от злых духов и тем самым способствовали плодородию, здоровью, благополучию. В этой связи колокольчики нужны были им, с одной стороны, для изгнания бесов, с другой— для увеличения своей силы. Это подтверждает и привешивание звоночков на поясе, считавшемся вместилищем силы, мощи человека, и на обуви.
        Среднесловацкий обряд «волочение колоды» и словенский «хождение с конями» исполнялись в конце масленицы. Их участники также были обвешаны по поясу звоночками, также ходили по селу, волоча за собой плуг (корыто — в Словении) или держа в руках палку, изображающую оглобли, к которой на веревке была привязана колода (Словакия). Они крали, загораживали дорогу оглоблей, требуя выкупа, ходили, выбирая самую трудную дорогу, часто через забор, влезали на крыши и т.п. [Тurzovа 1970, s.159-160]. Ритуальной пахоте болгарских кукеров соответствует чешский масленичный обряд «ворачки» (от orati— пахать); здесь также присутствовали колокольчики: ими были обвешаны ряженые (медведь, клибна, жираф и др.), шедшие вслед за «пахарями».

У русских провожали масленицу ряженые, одетые в рубища, выпачканные сажей, с кнутами, метлами в руках; везде, даже на свои шеи они навешивали коровьи колокольчики и всякие погремушки [Соколова 1979, с. 29, Пошехонский у.]. Обвешивались колокольцами и участники празднования Петрова дня (29.VI. «а сами разрядимся, как на святках, обвешаемся колокольчиками, бубенцами... и идем. Крик, шум, пляска, пенье...» — играли на гармонике, били в бубны, в печные заслонки, в косы — и так всю ночь [Соколова 1979, с. 253, Тульская губ.].
        Типологически сходными с кукерскими бабой и дедом являются словацкие ряженые d'ad и baba, в компании певцов обходившие дома на Новый год. Дед с зачерненным сажей лицом был густо обмотан перевяслами, на которых висело 72 звоночка. Он непрестанно звонил ими все время, пока баба выметала углы дома [Vaclavik 1959, s.30, ок. Поважской Быстрицы, средняя Словакия].
        Колокольчики являлись украшением одежды (их вешали на шею, на пояс, на ноги участников обрядов), так что издавали звук при любом движении, независимо от воли ряженых. Звоночек также могли носить в руке и звонить им в определенных случаях, чаще всего для того, чтобы подать знак о своем приходе. Таковы антропоморфные ряженые Барборки, Микулаши, Люцки у чехов, словаков и мораван. В Чехии в процессии ряженых в день св. Николая (Микулаша) (6.Х11.) звонили колокольчиками все участники обхода: Микулаш, который звонил за дверью перед тем, как войти, ангел, который вел на цепи черта, и черт, который звонил звоночками, привязанными около пояса, гремел цепью и грозил вилами [Frolес 1989, s.32]. Словацкие Микулаши, одетые в нижнее белье, набитое сеном, подпоясанные цепью, в рогатых шапках, — носили с собой звонок, которым позванивали, и сажу, которой пачкали всех, кто хотел к ним приблизиться [Воdnar 1911, s.245, Мыява]. Часто в чешских и словацких деревнях колокольчиками был обвешан черт, или дьявол. Люцка, которой рядилась какая-нибудь девушка в канун дня св. Люции (13.ХП.) надевала все белое, заворачивалась в простыню, обвязывала полотенцем голову, а в руки брала звоночек и гусиное крыло; так она шла на вечёрки к пряхам, обметала девушкам лица, тыкала перьями в глаза [Сеrvenak 1966,s.98, Лишов]. Носили с собой звоночек и звонили под окнами, оповещая о своем приходе, чешские и моравские ряженые Барборки и матушки — такие свидетельства весьма многочисленны.
        В Познанском воев. стуком в дверь и звоном колокольчиков, привязанных к сапогам, возвещали о своем прибытии Юзеф и гвяздоры, ходившие по домам в Сочельник [КОО-ЗП, с.209]. В польской Силезии в Сочельник по деревням ходили пастухи. Они надевали на себя снятые со скота колокольчики, цепи и другие бренчащие предметы и под звуки труб и пищалок ходили по домам, где их угощали [там же, с. 206].

Те же атрибуты использовались при ряжении различными христианскими персонажами, ангелами, святыми. В Чехии, например, ряженый в белые одежды Иисусик обходил дома, а перед тем, как войти, звонил в колокольчик под окном или за дверью [Zibrt 1950, s.491, Подкрконоше]. В Лужице накануне Сочельника ходил по домам «божий ребенок» — девочка, завернутая в белое полотно. B одной руке у нее была метла со звоночком, в другой — узелок, из которого она одаривала послушных детей [Vykoukal 1901, s.33]. Более того, члены церковного братства, ходившие на Рождество по домам, брали у старосты церковный колокольчик и с ним колядовали [Чубинский 1872, с.265]. В церковном рождественском обряде «гнать стадо» изображали отгон стада в Вифлеем: пастух, щелкая бичом, гнал перед собой парней, обвешанных колокольчиками и блеющих, -как овцы, а мужчины выходили из домов и стреляли из ружей [Frolес 1989, s.78, юго-западная Моравия]. В обряде просматривается народная традиция рождественского ряжения животными и использования звона колокольчиков, щелканья кнутом и стрельбы из ружей для отгона нечистой силы. В других вариантах пастух или парень гнал перед собой детей, звонящих колокольчиками и блеющих, которые останавливались там, где можно что-нибудь получить [Zibrt, s.493, Силезия] или колядовали под окнами [Ваrtos 1892,s.14, р-н Угерске Градиште].
        Колокольчики — обязательный элемент украшения зооморфных  ряженых в рождественский и масленичный периоды. У коз, коней, разнообразных ряженых кобылами (чешской клибны, шимла, бруны, словацкого туроня, болгарской камилы, или джемала и др.) колокольчики привешивались к шее, к голове. Колокольчиком объявляли свой приход ряженые кобылами бруны в Чехии [Zibrt 1950, s.98-99]. Русские также делали маску коня: к чучелу конской головы привязывали множество колокольчиков и разноцветных лент; вместо туловища прикрепляли к голове белую простыню, в которую заворачивался парень [Громыко 1986, с. 245, Тюменская обл.]. Словенцы на масленицу гоняли зверя «гшо», деревянная голова которого обтянута заячьей шкурой, на шее — поводок и звоночки [СL 1893, rос.З, s.358]. У болгар чучело камила (верблюд) было обвешано трещотками, звонками и колокольчиками, так что при движении издавало страшный шум [СД, с.336]. Иногда звоночек появляется на ряженом медведем, хотя для него это не характерно. Приведем одно интересное описание из Моравии. В последние дни масленицы ряженые ходили по селу собирать продукты, чаще всего с «медведем», которого изображал парень, обкрученный гороховой соломой, с длинным соломенным хвостом и с колокольчиком между ног. Он танцевал с хозяйскими дочками «на лен и коноплю», а где не потанцует, там, верили, не уродят эти культуры. Солому с «медведя» обрывали и подкладывали в гнездо гусям, чтобы они хорошо плодились [Ваrtos 1892, s. 31, Валахия — Бродско]. В данном случае функции колокольчика, привешенного между ног, — маркирование смысла всего ритуала, направленного на обеспечение плодородия и «вода» скота.

Колокольчиками иногда украшали и чучела. У русских в Сольвычегодском у. к святочному ряжению готовили «чучелу» — огромную куклу, сделанную из бревна, с раскрашенным красками лицом, которому придавали устрашающее выражение, одевали в бабью одежду, даже приделывали волосы из конского хвоста; там же, под лентами головного убора подвешивали колокольчик, к язычку которого привязывалась веревочка. Главный эффект от появления «чучелы» на посиделках— произвести переполох [Громыко 1986, с.246]. Летом на Русальной неделе (до или после Троицы) у восточных славян исполнялся обряд «проводы русалки». В Аткарском русалку представляло соломенное чучело коня, увешанное колокольчиками (бубенчиками) и разноцветным тряпьем, за которым валил народ, преимущественно женщины и дети, гремели трещотками, били в тазы и заслонки; так шли к реке и бросали чучело в воду [Зеленин 1995, с.258].        Колокольчик (звоночек, бубенчик) принадлежит к архаическим явлениям народной культуры » довольно широко используется в обрядности до сих пор. В связи с его охранной, защитной семантикой колокольчик используется в переломные моменты жизни: во время ритуалов «перехода» (в свадебной и похоронной обрядности), во время болезни (как пограничного состояния между жизнью и смертью), в периоды и праздники календаря, считающиеся переходными (масленица, Тодорова неделя, осенне-зимние праздники) или опасными из-за особой активности нечистой силы (дни св. Николая, св. Люции, Рождественский сочельник, Русальная неделя, Ивана Купалы, св. Петра).Валенцова М.

Взяла у *Ворона*